— Есть что-то в тебе такое, так что и не скажешь сразу, что ты чужачка. И потом, ты всегда была свободной, не смотря на клетку, в которую тебя пытались запереть. Молчала и терпела, а когда вырвалась и расправила крылья, то и петь начала.
— Ты меня понимаешь лучше всех, — заметила я. — Я безумно счастлива, что у меня такая подруга.
Алира пыхнула струйкой дыма и скрылась под водой, отчего волна захлестнула меня с головой, вышла из берегов и разлилась по камешкам.
— Утопишь, — сказала драконице, когда она вынырнула, вновь взбаламутив воду.
— Реймира, я больше не чувствую, что из меня уходит магия, — серьезно сказала она, — а это значит только одно. Очень скоро она начнет передаваться тебе. Шер говорил, это больно, так что… я боюсь за тебя. Возьми чешуйку и сожми в руках.
Я подплыла к ней, забрала маленький ромбик сиреневого цвета, сжала его в ладони, дотянулась другой рукой до морды и погладила:
— Не переживай. Я умею терпеть боль, правда…
Замолчала, прислушиваясь к собственным ощущениям. Непонятная волна эмоций накатывала на меня. Стало жарко, на лбу выступила испарина, в то время как вода в озере в единый миг превратилась в сиреневый лед. Я удивленно посмотрела на Алиру и поняла, что она разделяет со мной ощущения.
Я ждала боли. Но ее не было. Точнее, не было боли в привычном смысле. Кожу не обжигали хлесткие удары, рассекая ее до костей, как бывало при порках розгами или плетьми. Мышцы не рвались и не наливались кровоподтеками, как часто происходило при ударах толстыми палками, а голова не горела огнем, когда разозленная наставница наматывала косу на руку и резко дергала, чтобы ты обязательно упала на пол, а она могла тащить тебя за нее по коридору… Боль была, но она такая странная. Что-то непонятное словно вытягивало изнутри душу, расправляя ее на поверхности кожи и раскрашивая новыми красками.
Я вытянула руку, наблюдая, как на поверхности кожи образовалось некое подобие пленки, что сейчас медленно то ли исчезала, то ли впитывалась внутрь. Немного расслабилась, когда поняла, что опасаться нечего, и тут… из меня словно весь воздух вышел. Тело выгнулось в сильнейшем спазме, голову объяло огнем, а сердце застучало так сильно, что я была вынуждена прикусить губу, чтобы постараться вернуться в реальность. Почувствовав во рту металлический привкус крови, сознание немного прояснилось и снова уплыло, чтобы дать телу возможность справиться с тем, от чего обычный человек, наверное, сошел бы с ума.
