— Мадам, можно Вас на минуточку?
— Меня?
Роузмери обернулась. И увидела маленькое потрепанное существо с огромными глазами, очень молодое, не старше нее, вцепившееся в воротник своего пальто покрасневшими руками и трясущееся так, как будто только что вылезло из воды.
— Мадам, — запинаясь пробормотал голосок. — Не могли бы Вы дать мне денег на чашку чая?
— На чашку чая?
В этом голоске было что-то простое, искреннее, это был отнюдь не голос попрошайки.
— У тебя что — совсем нет денег? — переспросила Роузмери.
— Ни гроша, — прозвучал ответ.
— Как странно!
Роузмери вгляделась в темноту и девушка поглядела на нее в ответ. Более чем странно! И вдруг все это показалось Роузмери настоящим приключением. Прямо как в романе Достоевского, эта встреча в сумерках. А что если она возьмет девушку домой? Что если она сделает то, о чем всегда читала или видела на сцене, что случится? Это будет необыкновенно, захватывающе. И она услышала, как рассказывает своим друзьям после всего: «Я просто взяла ее с собой». И она сделала шаг вперед и сказала призрачному существу возле себя:
— Поедем ко мне на чай.
Девушка в испуге отпрянула. На какое-то мгновение она даже перестала дрожать. Роузмери протянула к ней руку и дотронулась до сгиба ее локтя.
— Я серьезно, — продолжила она, улыбаясь, и почувствовала, как проста и добра ее улыбка. — А почему бы и нет? Поедем. Поедем ко мне, на машине, и выпьем чаю.
— Вы… Вы правда, мадам? — произнесла девушка, и в ее голосе послышалась боль.
— Ну, конечно, — выкрикнула Роузмери. — Я тебя приглашаю. Доставь мне удовольствие. Поедем.
Девушка прижала пальцы к губам и уставилась на Роузмери.
— И Вы не повезете меня в полицию? — пробормотала она.
— В полицию! — рассмеялась Роузмери. — Зачем? Это так жестоко! Я всего лишь хочу, чтобы ты согрелась, а я бы послушала то, что ты захочешь мне рассказать.
Голодных людей несложно уговорить. Лакей открыл дверцу машины и мгновение спустя они уже неслись сквозь темноту.
— Ну, вот! — воскликнула Роузмери.
Она испытала чувство триумфа, взявшись за бархатный ремень. Она могла бы сказать: «Ну, теперь ты моя», глядя на маленькую пленницу, которую накрыла сетью. Но, конечно, все это было по-доброму. О, даже более чем. Она хотела доказать девушке, что в жизни происходят чудеса, что волшебницы существуют, что у богатых людей есть сердце и что все женщины — сестры. Она импульсивно повернулась и произнесла:
— Не бойся. В конце концов, почему бы тебе не поехать со мной? Мы ведь обе женщины. И если мне повезло больше, ты вправе ожидать…
