— Нет. Мы улетали в оттепель.
— Так... Когда вы назад?
...Мы же опаздываем. Ночью вылет. Надо ехать в порт.
Музыка обрывается.
— Ночью. Мы уже уходим.
Парень вежливо провожает меня до столика.
— Девчата, можно вас до порта?.. Всех?..
— Карета подана? — язвит Фаридка.
— Одну минутку, сударыня...
Прыскает в ладошку Майка.
— Вы что, обиделись, девчонки? — Я смотрю на всех по очереди. Клавка пожимает плечами. Майка мотает головой. У Фаридки в глазах презрение.
— Могла бы и отказаться...
— Почему?
Фаридка молчит.
— Девочки, нам же ехать надо, — стараясь быть спокойной, говорю я.
— Мы уже рассчитались. Пошли. Кто он такой, Рита? — интересуется Клавдия.
— Не знаю. Говорит, из Лопатска.
На улице сырой ветер. Дождь перестал. Огни.
— Прошу вас, девчата!
Возле раскрытой дверцы такси стоит высокий незнакомец.
— Садитесь. Все влезем.
Фаридка первая подходит к машине, и парень подчеркнуто старательно подсаживает ее.
В коридорах гостиницы сонная тишина. Мы поднимаемся в свою комнату на цыпочках, чтобы не разбудить дежурную. Нам повезло. Нас никто не заметил. Засыпая, Майка сказала:
— У него необычное имя — Артем...
— Я его еще обязательно встречу, — сказала Фаридка.
В службе идет разбор полетов: еженедельное, одинаковое, заученное мероприятие. Отчитываются перед Алевтиной, нашей старшей бортпроводницей, девчонки:
— Вылетели рейсом 010. Самолет № 42347. Пассажиров было 63. Питание не сервировалось. Полет прошел без замечаний...
Этим летом я обязательно поеду на юг, просто так, безо всяких путевок, к морю, к кипарисам, к гулу разноцветного пляжа. Хочется помидоров, налитых пахучим соком, мягких, замшевых абрикосов, хочется солнца, коричневого южного солнца, синего соленого ветра, а тут сиди в службе, на занудном, бесконечном разборе. Майка припряталась за чью-то спину и читает очередной детектив. Фаридка поставила перед собой зеркальце.
Окна службы выходят к заснеженному аэропортовскому шоссе. С грохотом, длинным и сжатым, проносятся над ним реактивные.
— Соболь! Возможно, вас больше интересует улица? Соболь!..
Это меня Алевтина.
— А чем, собственно, я мешаю?
— Надо уважать, Соболь, своих подруг, и, кстати, почему вы сегодня явились на разбор не в форме?
Я встаю и вижу подмигивающий мне серый Майкин глаз.
— Отдала в химчистку, — это я вру, конечно: надоело таскать форму.
— Вы, Соболь, нарушаете элементарные правила Аэрофлота, — тянет Алевтина. Сейчас она наверняка сообщит мне, что — ...Аэрофлот, Соболь, организация полувоенная.
