– Нет, ну ни хрена себе!
– Даже так?
– Я отвез ее к маме с папой и сказал папе, чтобы он попросил ее повторить историю, которую она рассказала мне. Затем сказал, что, если ему захочется удавить ее, с удовольствием вырою ей мелкую могилу.
– У-у-у!
– Вот те и у-у-у.
Женевьева открыла дверь, чтобы убедиться, что никто не подслушивает с другой стороны. Закрыла дверь и подсела к Питеру:
– К этому все и шло, правда?
– Не настолько же.
Женевьева не просила его объясниться. Подперев подбородок, она терпеливо ждала, когда он сам будет готов рассказать ей.
– Ее похитили фейри.
Она моргнула и уставилась на него долгим взглядом. Он кивнул.
– Значит, фейри?
– Она пару часов рассказывала мне свою историю, но в конечном счете свелось все к этому.
– И что ты сказал?
– Я сказал: «О, если это все, что случилось, не беспокойся, теперь ты вернулась, целая и невредимая, и сегодня вечером мы угостим тебя лазаньей».
– Пожалуй, я тоже выпью. Отметим существование маленького народца.
– О, они не маленькие.
– Правда?
– Да. И у них нет крылышек. И можно спутать их с обычными людьми. Вероятно.
– Знаешь, меня серьезно тревожат гены семейства, за одного из членов которого я вышла замуж. И чем это закончилось?
– В определенный момент я отвел ее в машину, затолкал внутрь и повез обратно к маме с папой. За всю дорогу ни слова. Та еще поездка.
Дверь распахнулась, и вбежала Джози, держа во рту мокрый палец.
– У меня зуб шатается! – закричала она, трогая пальцем крохотный клык во рту.
– Подойди, я посмотрю, – сказала Женевьева. – Когда он выпадет, мы положим его под подушку.
– Обязательно, – заметил Питер. – Мы скажем тете Таре, чтобы она предупредила своих друзей.
Джози приблизила рот к лицу Питера и пошатала зуб. Он налил себе еще коньяка и взъерошил волосы дочери.
Ричи, в длинном старом халате, открыл дверь Питеру.
– Второй раз являешься за последние два дня. Соседи начнут сплетничать.
На крыльце стояла бутылка молока. Питер поднял ее и вошел. Ричи закрыл за ним дверь.
– Дерьмово выглядишь, – сказал Питер. – Кофейком угостишь?
– Завари сам. Погано себя чувствую.
Ричи тяжело опустился на диван и закурил сигарету. Питер поставил молоко в холодильник, обратив внимание на то, что в нем ничего нет, кроме банки джема и еще одной бутылки молока, наполовину пустой. Он залил чайник, включил конфорку газовой плиты и быстро оглядел кухню. Все это напомнило ему квартиры, которые он, бывало, снимал с другими парнями, когда учился в университете. Похоже, Ричи за все то время никуда особо не сдвинулся.
