Бертин кончил. Ни один из его собеседников не чувствовал потребности проронить хотя бы слово. Вдруг все услышали, как большие стоячие часы в столовой Лихова зашипели и певучими ударами, похожими на гонг, возвестили полдень. Тихо и очень четко вибрируя, замерли мелодичные звуки. Футляр этого произведения искусства, нежно любимого мадам Тамшинской, был увенчан сводом, под которым отважно обнимались в довольно неудобной позе Амур и Психея.
— О господи! — испуганно вскрикнул Бертин. — Неужели двенадцать? Мне надо бежать рысью.
Он рисковал опоздать к раздаче обеда, у него не было с собой посуды. Обер-лейтенант Винфрид откашлялся. Еще сдавленным голосом он предложил Бертину остаться, он, Винфрид, пришлет ему обед из офицерской столовой. Вся поза обер-лейтенанта выражала крайнюю удрученность, говоря, он неподвижно смотрел на носки своих сапог.
Бертин поблагодарил. Принять приглашение он, к сожалению, не может. Он — рядовой солдат и ест с солдатами, как положено.
— Еда вполне приличная, — добавил он, оправляя воротник шинели, — и я придерживаюсь принципа «знай сверчок свой шесток». Кроме того, я состою в комиссии по питанию. Мои товарищи доверяют мне, а такое отношение не следует разрушать ценой хорошего шницеля.
— В служебном порядке приказываю вам явиться сюда в половине третьего на чашку кофе, — сказал Понт.
Бертин рассмеялся и щелкнул каблуками:
— Слушаюсь, господин фельдфебель.
Он еще строже встал во фронт перед Винфридом, попрощался с ним взглядом и вышел.
— Правильный парень, — кивнув ему вслед, сказал Лауренц Понт.
Винфрид вздрогнул. Странно, но перед ним была земля, которую в действительности он видел только с противоположного берега Мааса, и на этой земле лежал стройный юноша в форме защитного цвета. Юноша лежит ничком, страшная рана расколола его левое плечо, он истекает кровью, льющейся из сердечных артерий, — это унтер-офицер Кройзинг. Винфрид не знал его лично, но после заключения мира такие люди будут повсюду нужны для восстановления Германии, а где тогда их взять? И вот — погиб полтора года назад на ферме Шамбретт.
— Ужасно! — пробормотал он вдруг. — Как вы думаете, Понт, все, что мы услышали, действительно было? Слово в слово, без преувеличения?
— Малость по-писательски приукрашено, — ответил Понт, пристально глядя своими внимательными глазами в лицо офицера, с которым он дружил. — Описывает, например, со слов других, точно это не он проспал валет, а какой-то господин Икс. Но вы же не новичок в армии.
