Секретарь парткома совхоза сказал мне, что вчера на бюро райкома партии очень сильно критиковали Хорошуна — за отставание на обмолоте валков. Требуют убирать их любыми средствами. А валки-то и так дважды уже переворачивали вручную, на эту работу мобилизовывали весь совхоз. Не без досады, как мне показалось, сказал:
— Если бы наш дед (так уважительно в районе и совхозе зовут Кирилла Александровича) пошел по пути других руководителей, то молотить бы осталось много меньше, но он отказывается обмолачивать сырые валки, потому что потери очень большие.
Вот и я решил сказать, что многие хозяйства молотят и такие валки, какой только что прощупывал Кирилл Александрович.
Он приподнял свои клочковатые брови. Его усталые глаза глядели на меня с упреком, и я невольно отвел свои.
— И у нас в районе молотят всякие, любой влажности, — устало произнес он. — Теряют не меньше половины урожая, вот беда-то в чем… Мы тоже пробуем убирать, потому что и на мороз не остается надежды. Сейчас я покажу вам нашу уборку…
Усталой походкой зашагал к машине, уселся за руль, нажал на стартер.
За первым же березовым колком по полю, устланному валками, ползали четыре комбайна. Двигались они медленно-медленно…
Хорошун остановил машину у соломенной копны, выйдя из машины, начал рыться в соломе и мякине.
— Видите, сколько зерна остается в колосьях и просто в мякине?
В его руке оказалось несколько совсем не вымолоченных колосьев.
Я высказал догадку, что, может, молотилка плохо отрегулирована.
— Так мы же молотим на два ряда…
И только тут я понял: комбайны идут парами — один вслед другому. Первый подбирает хлебный валок, пропускает его через молотилку и обмолоченную солому снова расстилает по полосе. А комбайн, идущий вслед за первым, подбирает эту массу и снова перемолачивает. Он-то и оставляет уже копны соломы.
К нашей пристроилась еще одна машина. Из нее вышел главный агроном совхоза. Сразу начал докладывать:
— Результаты обмолота, Кирилл Александрович, такие: после первого промолота получается около одиннадцати центнеров с гектара, и вторичный обмолот дает почти по семи центнеров…
— После этого в соломе и полове остается еще не менее четырех, — подвел итог Хорошун.
— Да, не меньше, — согласился агроном. — Но в других-то хозяйствах только на один раз обмолачивают. Вон за тем колком, — показал он, — как раз идет молотьба…
— Это я знаю, — вяло отмахнулся Хорошун. — Вчера представитель области требовал молотить валки любой влажности. Ему нужна сводка по обмолоту, а сколько при этом потеряем хлеба, ему наплевать, — начал вдруг горячиться Кирилл Александрович. — Была бы сводка об обмолоте, а про хлеб никто не спросит, хоть совсем не намолачивай зерна, никакого взыскания за это не будет. Но ведь речь идет о хлебе!
