Портной рассказал, кто эта девушка.
- Я хотел бы женить его на другой, но ее отец почему-то не принял моих очень скромных условий, и я разрешил Диего жениться на Каталине. Я рассчитываю, что ее слава принесет мне новых клиентов. Жена, правда, ругает меня. Она говорит, какой смысл обшивать дворян, если они не могут заплатить за работу.
- Очень разумная мысль. Но, если уж дела так плохи, почему бы вам не отправить сына в армию?
- Жизнь, конечно, тяжела, но ремеслом он всегда сможет заработать себе на хлеб.
- Послушай-ка, приятель, - простота дона Мануэля очаровала портного, ты же знаешь, что я уехал из города бедным, как церковная мышь. А теперь я рыцарь Калатравы и обеспечен до конца своих дней.
- Но ваша светлость - дворянин, и вам помогали могущественные друзья.
- Дворянин - да, но я полагался не на друзей, а на силу, смелость и ум. О твоем сыне я слышал только хорошее, и, честно говоря, мне кажется, он рожден для больших дел. Я тоже был беден, мы - земляки, и я с удовольствием протяну ему руку помощи, получив, разумеется, твое согласие.
- Я не понимаю вас, сеньор.
- Эрцгерцог Альберт - мой друг и выполнит любую мою просьбу. Если я рекомендую ему твоего сына, он возьмет его к себе.
От изумления у портного отвисла челюсть.
- Мы, естественно, должны позаботиться о том,- продолжал дон Мануэль,чтобы он прибыл в армию не сыном портного. Неподалеку от города у меня есть маленькое поместье, которое я могу перевести на его имя. А мои друзья в Мадриде помогут ему получить дворянскую грамоту. Твой сын предстанет перед эрцгерцогом как дон Диего де Кинтамилья.
Так как аббатиса велела дону Мануэлю не упоминать ее имени, он преспокойно приписал себе благодеяния, сыпавшиеся на юношу, как из рога изобилия. Великодушие дона Мануэля потрясло портного. Его лицо задергалось, и по щекам потекли слезы радости. Дон Мануэль дружески похлопал его по плечу:
- Ну, ну, не надо волноваться. Иди домой, никому ничего не говори и пришли ко мне сына. Скажи ему, что забыл показать мне образец какой-нибудь материи.
Приятная наружность юноши обрадовала Мануэля. Подобающе одетый, он действительно мог сойти за дворянина. Держался он скромно, но с достоинством, и, судя по всему, не затерялся бы в любой компании. И после нескольких вступительных фраз дон Мануэль перевел разговор на интересующую его тему. Они проговорили почти час, а потом он поспешил в кармелитский монастырь.
- Я не терял времени даром и встретился и с отцом, и с сыном.
