Она поднялась с места, пододвинула свой стул, села ближе. Роже тут же ответил:
– А вы, мадам Туанасье, считаете, что Лондон, Дрезден, Берлин, Сталинград, Москва пострадали меньше Парижа?
– Оставим войну, она прошла, – оборвал разговор Мишель. – Приступаем к послевоенной сенсации. У вас был большой дом, мсье Дожер?
– Небольшой, – Поль почувствовал некоторую тревогу. – Два этажа. И сад вокруг дома.
– Неподалеку от дома Бальзака? – живо спросил краснолицый студент.
– Да.
– На фронтоне круглое окно?
– Да.
– Я помню этот дом! – воскликнул студент. – Он полностью сохранился. Поздравляю вас.
– Вы всё свое детство прожили в этом доме? – спросил Мишель.
– Нет. Когда я пошел в школу, родители сняли квартиру на Сан-Антуан. Рядом с моей школой.
– Где вы проводили школьные каникулы? – продолжал Мишель интервью.
– У нас был дом в Ницце. За Английским променадом. Там жила моя тетя. Сестра моего отца.
Поль начал нервничать.
– Я плохо знаю Ниццу, – признался краснолицый студент.
– Где получали образование ваши родители? – почти официальным тоном спросил Мишель.
– Мишель! – оборвал его Роже. – Этот человек провел двенадцать лет среди дикарей и только сегодня увидел людей из цивилизованного мира! Имейте чувство такта!
Мишель скорчил комическую мину:
– Роже, вы когда нибудь встречали репортера, у которого было бы чувство такта?
Все рассмеялись. Мадам Туанасье заметила:
– Пусть закаляется. Ему еще предстоит встретиться с парижскими репортерами.
И она закурила следующую сигарету.
– Вот что, Мишель, – сказал Бернар, снова проводя носовым платком по своей лысине, – Это мы привезли Дожера в нашей лодке из первобытного мира в цивилизованный. Наша обязанность облегчить переход мсье Дожера из одного мира в другой. Вы это понимаете?
– Понимаю, – и Мишель примирительно положил руку на плечо Бернара. – Простите, мсье Дожер, – и он положил вторую руку на плечо Поля.
В своей каюте Поль сразу же разделся. Только теперь он почувствовал, как стесняла его одежда, и какое это облегчение стать снова голым. Он полистал детский словарь, который ему дала заведующая библиотекой мадам Туанасье. Как долго он не держал в руках книги! Электрическая лампочка была над самым изголовьем. Полулежа на кровати, Поль углубился в незнакомые и полузабытые слова. Альпинист. Апостроф. Аэростат. Капитан знает об убийстве Томаса Диллона. Папка со следствием в сейфе капитана. Утром радисты запросят сведения о матери Поля, Сибил Дожер. И все узнают об убийстве. Хотя это было двенадцать лет назад, в Париже имеются архивы протекторатов. Было бы хорошо, если бы фашисты разбомбили во время войны здание архива. Но Роже сказал, что Париж мало пострадал от войны. Жаль, конечно, но зато уцелел их семейный дом на Ламбаль. Поль выключил свет. Расстояния в помещениях корабля экономились, и когда Поль вытянулся на кровати, то уперся ступнями в стену каюты. Сон приближался.
