К слову сказать, жизнь простого общинника ценилась в два раза меньше (10 гривен), а жизнь женщины – и того меньше. Соответственно оценивалась и степень лояльности. Ведь если против князя выступали простые люди, то они в одном случае из ста могли спасти свои жизни. Но если в подобном уличали того же тиуна, то его либо вешали, либо топили. Славянские князья были очень щепетильны в вопросах лояльности.
А бояре? Что можно сказать об их лояльности? Бояре стремились служить сильному князю.
Когда Киевское княжество стало хиреть и слабеть, самые предприимчивые бояре двинулись на просторы Северо-Восточной Руси, во Владимирское княжество.
Как бы бояре иной раз ни проявляли свой норов, в отличие от западноевропейских баронов они становились под знамена князя и защищали все княжество. Напоминаю, бароны защищали только свои собственные замки.
Проблему боярского ханства решило монголо-татарское нашествие: большая часть политической элиты погибла в сражениях. Создавшаяся пустота тут же заполнилась представителями низших слоев общества, например теми же дворянами. Кстати, последние не занимались пустыми рассуждениями, а выполняли все поручения князя. Лояльность дворян намного превышала лояльность бояр. Последние без конца спорили о том, кто здесь самый знатный.
Лояльность стала тем критерием, на основе которого русские земли собирались вокруг Москвы. Кстати, объединение русских княжеств совпало с процессом полного разгула феодальной раздробленности в Орде. Впрочем, окончательно от татар наши предки избавились при Иване Грозном, хотя набеги на наши рубежи бывали и позднее.
Если мы продвинемся по ленте исторического времени много дальше и остановимся на правлении Алексея Михайловича, наш взгляд зацепится за приказы. Приказы были предками современных министерств и ведомств. Так иноземный приказ ведал дипломатическими отношениями, разбойный – ловил неблагонадежных…
Вот где процветала бюрократия! Выражаясь современным языком, персонал приказа бесконечно брал взятки за продвижение дел. Боярин, стоявший во главе приказа, знал в лицо каждого подьячего. Последние деловито сновали с гусиными перьями, выполняя распоряжения приказного дьяка.
Если боярин сомневался в лояльности своего человека, то разговор был коротким. Подозреваемого волокли в особое помещение, где его вешали на дыбу, пороли плетьми, нещадно жгли над огнем… Несчастному выбивали зубы и не кормили несколько дней. Да, в презумпцию невиновности тогда не верили… Подчиненному дорого стоило отсутствие внешних признаков лояльности.
