Воин словно танцевал. Он нарочито играл со смертью, подпуская дальсиев как можно ближе к себе. Он хотел показать их хозяевам, что с ним не надо сражаться. Они не осилят. Им надо бежать. И бояться.
Дальсии боялись. Палиндорцы - нет. Невообразимые глупцы, наивные до мозга костей. Эти неорганизованные, но чересчур уверенные в себе дикари пошли путем наименьшего сопротивления и направили все силы на то, чтобы остановить воина и урвать свое. Ведь добыча так близко... Они хотели изнурить человека в золотом плаще, но просчитались. Сперва с вершин ущелья летели камни, по сколоченным доскам скатывались валуны, шипело вылившееся кипящее масло, дождь из стрел грозился изрешетить его, но короткая вспышка ярко-красного... И от стрел не осталось ничего, кроме наконечников, со звоном упавших вниз. Когда разменные карты палиндорцев закончились, на стол лег козырь, и в бой отправились их преданные друзья и боевые товарищи - дальсии.
Глаза воина снова на краткий миг вспыхнули ярким кармином. Он принял игру. Он готов назвать цену за нападение.
Наконечники пики едва касались жертв; они проходили вскользь ровно настолько, чтобы вспороть горло самым кончиком. Небрежные движения несли мгновенную смерть - еще даже не успевала проявиться красная полоска на рассеченной плоти, а животное уже падало замертво. Воин обладал страшной силой. Его оружие не знало преград, под напором стали черепа сминались, словно были сделаны из отсыревшего картона, а конечности сгибались под неестественными углами. Иногда человека окружали, и он переставал церемониться. Не было изящества и грации, но был свист вспарываемого ветра и удары плашмя. Осколки костей летели во все стороны, дальсии переходили на визг и бились в конвульсиях от боли. Перед тем, как умереть, палиндорцы запомнили, как от удара серебряной пики голову животного развернуло в другую сторону, она повисла на коже, а потом с влажным треском, не выдержав собственного веса, оторвалась и улетела под лапы наступающих дальсиев.
Воин больше не медлил. Он упивался. Его глаза застила багряная пелена, и все, что он видел, это размытые силуэты тех, кому предстояло умереть. Когда бой затянулся, была призвана магия. Глаза воина сверкнули снова. Он изменился. Плащ больше не трепыхался, пика успокоилась, стиснутые челюсти расслабились. Человек больше не переживал. Его охватило спокойствие.
Теперь за ним присмотрят.
Дальсии заскулили и поджали хвосты. Они стояли в нерешительности, вся их прыть сошла на нет. Но поздно. Пришло их время. Воин заглянул в сафекс - надмир - и с удовлетворением отметил, что голубоватые оболочки уже покинули не успевшие остыть тела. Души медленно воспаряли к небесам. Человек поднял руки и потянул к себе, вырывая души из иного мира, возвращая их туда, где они пригодятся.
