— Два-три человека, — усмехнулся Кучеров, — что они смогут сделать, какой урон врагу нанесут?
— Два-три человека могут успешно вести разведку. По их данным будут топить немецкие корабли наша авиация и подводные лодки.
— Вы собираетесь ориентировать норвежцев на бездействие? — спросил Кучеров.
— Ни в коем случае. Норвежцы сами знают, что им делать. Недавно они сожгли два склада. Нам следовало бы помогать норвежцам оружием, особенно взрывчаткой.
Если они будут вести успешно разведку баз, портов, аэродромов, конвоев — это уже великое дело. В этом случае мы уничтожим больше фашистов. Диверсии поведут к провалам. Сейчас нужна строгая конспирация. Кудрявцев поторопился подбирать соратников, буквально через день разведчики пошли в селения. Правда, и мы не без греха: мало времени им отпустили, а задачи поставили сложные. Немцы и подсунули лазутчика.
Поход Кудрявцева заставил нас думать о том, что на каждую заброску следует отрабатывать варианты высадки и съемки: и с подводных лодок, и с катеров, и с воздуха. Кроме того, нужно выделять резервные продукты и снаряжение, забрасывать все это в тыл врага заблаговременно. Иметь деньги: и немецкие и норвежские.
— Так, так. Соображения очень важные. На мою помощь можете рассчитывать, — заверил Кучеров.
Визгин продолжал докладывать. Для забросок на Варангер готовятся пять групп, в каждой по три человека. Командир, как правило, норвежец, а радист наш. Надо еще позаниматься с ними примерно с месяц. Дела идут пока неплохо. Люди между собой ладят, работают дружно. Норвежцы, как правило, намного старше наших по возрасту. Им по тридцать пять — сорок лет. На жизнь смотрят мудрее, оттого терпимее и спокойнее наших. Наши держат себя строго, понимают, что напарники — иностранцы. Общий язык стали находить, понимают друг друга с полуслова.
— Здоровый психологический климат, — заметил Кучеров, — это уже залог успешных действий.
— Первую группу, — сказал Визгин, — намечаем забросить на северное побережье полуострова Варангер в конце нынешнего года или в первых числах января. Вторую — через неделю-полторы после первой. Потом пойдут еще две группы в феврале в район Нордкапа и Тромсё.
— А что с Южным берегом Варангер-фьорда? Подходы к Киркенесу оставите без надзора? — забеспокоился Кучеров.
— Мы вам докладывали о неудачах, которые мы там потерпели. Примеривались и прилаживались так и сяк. И наконец пришли к такому выводу: раз невозможно подобраться туда, куда конвои приходят под разгрузку, надо нашим людям осесть в местах, откуда суда начинают плавание. Засечем выход, скажем, из Тромсё и будем продолжать наблюдение вдоль побережья от поста к посту. Немцы жмутся к берегу, идут фьордами, проливами, укрываются за островами, стараются не выходить из поля зрения своих постов, рассчитывают в случае опасности на прикрытие береговых батарей. Искать их с моря труднее. А наши люди обнаружат и наведут на цель.
