Пять шагов, двадцать…
— Ложись…
Туннели начинали рушиться, своды не выдерживали. Петровича с Кириллом отбросило в сторону и они потеряли сознание. Взрывы раздавались повсюду. Игорь с Антоном попали под завал, а Андрей залетел в служебный коридор. Неожиданно, настала тишина…
— Пуху-пуху, что за чёрт? — откашливаясь, сказал Андрей, который меньше всех пострадал. — Кирилл, Игорь, Петрович, Антон ау… Вы где…
На полу лежали два странных объекта: о Боже, это были Кирилл и Петрович! Андрей тут же метнулся к ним:
— Эй, эй, вставайте, ну же, вставай…
— Э-э-э-э, что за… Я проснулся… — выдавил Кирилл, после чего немного пришёл в себя — Петрович, Петрович, просыпайся, мы выжили…
— Поздравьте меня, я остался жив. Что чёрт возьми здесь произошло??? — с удивлением спросил Петрович.
— Кажется бандиты заранее заложили бомбы и гранаты, зная что мы пойдём за ними… — ответил Андрей.
И тут все услышали кашель. Он был слабый, будто больной младенец молил о помощи. Этот кашель заставил всех вспомнить об Игоре и Антоне. Так значит они всё-таки выжили, задал про себя каждый себе данный вопрос? Значит, есть ещё надежда найти выживших. Возможно, она окажется последней.
Ребята разгребли несколько развалин. Игорь и Антон лежали на полу, практически не шевелясь. Но между ними было одно отличие. Это отличие разделяло для них жизнь и смерть. Оно словно давало ниточку к спасению. Игорь кашлял, и это было уже отличным плюсом. Путники подошли к нему:
— Дружище, очнись, очнись…Ну давай же, вставай, не спи, массаж сердца, быстро, быстро…
— Ох, парни, вы… вы мне жизнь, жизнь… — больше Игорь не смог вымолвить ничего.
Но и этого было достаточно, чтобы понять: он будет жить. Неожиданно, очнулся Антон. Все переключились к нему, но ненадолго:
— Парни, я всегда считал вас своими лучшими друзьями. Простите меня за все мои выходки и шуточки…
— Не говори ерунды, тебе ещё жить и жить…
— Я буду помнить вас там, наверху… Я, я…
— Нет, не умирай, — не смог сдержаться Кирилл.
Но было уже поздно: его зрачки уменьшились, руки перестали шевелиться. Он больше не жилец метро. Он — дух памяти и времени.
Теперь нужно было думать, что делать дальше: проход на станцию Московский проспект перекрыт, один боец потерян.
— Что прикажешь делать, кеп?
— Возвращаемся на Суворовскую. Игоря в лазарет. Будем подниматься на поверхность. Другого выхода нет.
Путники возвращались обратно на Суворовскую. Теперь их было на одного бойца меньше. Это будто пазл в мозайке вынули, и теперь картина навсегда останется незаконченной. Порой, многие просто мечтали о том, чтобы Антона убили в каком-нибудь тоннеле или сожрали мутанты. Но теперь, кому не скажи о беде, у любого на лице появится грусть, возможно даже страх. И никто не скажет, что вот- сбылась мечта.
