Меняйленко прошелся по комнате и, налив себе минеральной воды «Твиши», выпил. Потом он вынул из кармана белоснежный платок и промокнул свои усики.
— Теперь о Заславском. Ничего о нем сказать не могу. Ни плохого, ни хорошего. Знаком с ним, но знакомство так, шапочное. Приезжал к нам как-то раз на аукцион, покупал картины местных художников. У нас, знаете ли, есть своя собственная школа живописи, так называемая Первозванская. Думаю, о его особе лучше осведомлены в Москве, если уж он такой известный антиквар, как вы, Оленька, утверждаете.
—Да ничего я такого не утверждаю, — воскликнула Ольга, выпутываясь, наконец, из пледа и с ужасом замечая огромные дыры у себя на колготках. — Я сама едва его знаю. Он приятель моего знакомого, вернее, бывшего уже знакомого... — Она смутилась и замолчала, не закончив фразы, и это смущение не укрылось от внимательных глаз Меняйленко.
Ольгу поторопился выручить Аристарх. Он прошел к столу, чтобы тоже налить себе «Твиши», и с помощью этого нехитрого маневра заслонил ее на несколько секунд от пристального взгляда администратора.
— Я попробую узнать, что возможно, о Заславском у нашего секретаря по культуре и по связям с прессой. Есть у нас такая дама — княжна Базильчикова. Весьма осведомленная особа. У нее имеются свои источники информации — и не только официальные, — сказал Аристарх.
— Да что вы все о Заславском да о Заславском? — сказала Ольга, снова обматываясь пледом. — Я же говорю, что совсем его не знаю. Видела один раз в Москве — и все. На выставке наверняка были и другие антиквары.
— Но другие с вами в беседу не вступали и ужином в «Первозванском трактире» не угощали, — заметил Меняйленко. — Мы же договорились встать на вашу точку зрения, то есть видеть во всем некий умысел. Стало быть, любые случайности, касающиеся вас, мы будем теперь рассматривать как имеющие отношение к этому делу.
— Как хотите, — произнесла Ольга и закинула свободный конец пледа через плечо. Теперь ей не хватало только волынки и берета с пером.
— А о чем вы с ним разговаривали, о картинах? — поинтересовался Аристарх. — Или он просто пытался за вами ухаживать?
— Что вы имеете в виду? — спросила Ольга, порозовев от смущения и досады.
— Это просто вопрос, — поспешил вступить в разговор Меняйленко. — Мы рассуждаем вслух, проверяем, так сказать, весомость всех аргументов. Так вот, ваша внешность — аргумент весьма и весьма полновесный.
— В таком случае, в ваши рассуждения вкралось противоречие, — Ольга продефилировала по комнате, поискала глазами зеркало, но, не обнаружив, вернулась на диван. — Если его так уж привлекла моя внешность и он решил за мной приударить, то между встречей в «Трактире» и дальнейшими событиями нет абсолютно никакой связи.
