«ВАМ УГРОЖАЕТ БОЛЬШАЯ ОПАСНОСТЬ. МАРКОНИ НАПАЛ НА ВАШ СЛЕД. ДОБРА ЖЕЛАТЕЛЬ»
Кто мог сюда принести письмо? Попов осмотрелся.
— Почтеннейший, не затруднитесь ли вы описать мне того, кто принёс сюда это письмо? — спросил он стоящего за длинной деревянной конторкой услужливого человека с открытым весёлым лицом и пышными бакенбардами.
— М-м-м, — раздалось в ответ. — Нет. Сюда прибегал мальчишка. Уличный. Том, наш привратник, его, разумеется, не пустил. Он забрал конверт и дал оборванцу пенни. Давайте я позову Тома, он вам сможет в точности описать попрошайку.
Через секунду в холле отеля стоял Том в тяжёлой зелёной ливрее швейцара.
— Письмо привезла дама. Она остановила кэб вон там, напротив, — показал привратник пальцем. — Потом подозвала какого-то грязного мальчонку и дала ему письмо. Потом, когда мальчишка зашёл, кэб тронулся и прошёл до поворота и свернул на Маддокс стрит. Я сделал что-то не так, сэр?
— Нет-нет, всё так. Не могли бы вы описать даму?
— Трудно описать, сэр. Дама вся в чёрном. Лицо спрятано под вуалью.
«Час от часу не легче», — подумал Попов. Какая-то дама. Что означает её письмо? Угроза расправы? Он поднялся в номер. И остановился, поражённый. Дверь была разворочена — как видно, огнестрельными выстрелами. Замок не тронут. Попов вошёл в номер, осмотрел дверь. Она стояла твёрдо, как стена, лишь щепки на полу и крошка извести свидетельствовали о попытке взлома.
Тогда петербургский постоялец заперся и бросил перчатки на диван. Сел, устало прикрыв глаза. За окном шёл дождь. Накрахмаленный воротничок за целый день сегодняшних скитаний по городу посерел и натирал шею. За это воротничок и поплатился: был стянут и вышвырнут в угол.
Александр Степанович внимательно оглядел свою комнату и письменный стол. Вне всякого сомнения, обыск имел место.
На столе он заметил небольшие чёрные и совсем маленькие коричневые крупинки. Чёрные напоминали угольные, зато коричневые, величиной не больше миллиметра, вовсе не походили на уголь. Первым желанием было сбросить мусор со стола на пол, петербургский профессор уже занёс было руку, но замешкался. Каким образом крупинки оказались на столе и откуда они здесь взялись? Никаких следов, кроме этих подозрительных крупинок, обнаружить не удалось. Затем профессор вышел в коридор и занялся внимательным исследованием устройства «Лэнгхема» изнутри. Через час, весьма довольный результатами, он вернулся к себе.
Час проходил за часом. От греха подальше Попов проверил ставни и устроился в кресле, подальше от окна, свет он зажигать побоялся. Лишь ближе к полуночи раздался стук в дверь.
