Наполнив свою кружку теплым сидром, Джастин дождался, когда ему передали латку, и наполнил тарелки матери и Элизабет. Не забыл он, разумеется, и себя.
- Хорошо, что я наготовил мяса вдосталь, - промолвил Горас, заметив, какие порции накладывают себе сыновья.
- Ты всегда готовишь много, - рассмеялась Кирлин. Мужчины-домохозяева все такие: если уж подают на стол, то столько, словно собрались кормить целую армию. Даже если за столом нас всего трое, это дела не меняет.
С наслаждением вдыхая дивный аромат свежеиспеченного хлеба, Джастин передал корзинку с темными, пышными ломтями сначала матери, а потом сестре.
- Славно пахнет.
- Черный хлеб ни у кого не получается таким вкусным, как у Гораса, промолвила Кирлин, окуная ломтик в соус и поднося ко рту.
Джастин тоже обмакнул ломоть в густое варево, давая ему пропитаться горячей и пряной смесью розмарина, лимонника и бертила.
Некоторое время за столом не звучало ни слова: все молча жевали.
- А вроде бы никто не был голоден, - послышалась наконец шутливая реплика.
- Я проголодался, - сообщил Гуннар. - У меня было много работы. Чтобы ты знала, на поиски ветров уходит уйма энергии, и мага необходимо кормить не хуже, чем кузнеца или инженера.
- По моему мнению, - сказала Кирлин, принимая латку и передавая ее старшему сыну, - любая работа, если ты относишься к ней как следует и делаешь ее по-настоящему, отнимает уйму сил.
Джастин взял еще ломоть черного хлеба и густо намазал его вишневым вареньем.
- Тебя что-то беспокоит, - произнесла внимательно присматривавшаяся к нему Кирлин.
- По всей видимости, мне придется отправиться в Сарроннин, - признался Джастин.
- Придется? - мать удивленно подняла брови. - Я слышала, что туда никого не посылают - едут только добровольцы.
- Так оно и есть. Просто кое-кому из наших мастеров пришло в голову, что это пошло бы мне на пользу.
- Не иначе как Алтаре, - пробурчал Гуннар.
- Ты сначала прожуй, сынок, - попенял ему Горас. - Даже самым великим-превеликим магам не пристало говорить с набитым ртом.
- Конечно, это она, - кивнул Джастин, допив горячий сидр и потянувшись за прикрытым крышкой горшочком.
- Не могу сказать, чтобы меня это удивило, - промолвила Кирлин. - Мы слишком долго и легкомысленно играли в недопустимые игры с равновесием. А ведь еще Доррин предостерегал.
- Правда? - заинтересованно спросила Элизабет, выпрямившись на своем стуле.
Мать кивнула:
- Правда-то правда, но это не имеет значения. Он и тогда прекрасно понимал, что его все равно не послушают. Во все времена люди слушали только то, что хотели услышать. Вот почему я предпочла стать простым кузнецом.
