Но тут странный случай. Жена Вальцова, Наталья, не так давно заявила, что терпение ее лопнуло и она не допустит, чтобы ее муж превратился в тощую дворнягу, она сама будет носить ему обед на комбинат, будет кормить домашней едой, чтобы поддержать его силы.
— Чем тебя не устраивает стройный джигит? — рассмеялся в ответ Иван.
— Джигиты те, видно, трехжильные, а тебя ветер вот-вот с ног сшибет. Вспомни, когда мы в последний раз были мужем и женой, товарищ директор.
Смешался Иван, он и в самом деле последнее время выматывался изрядно, на завод поступало новое оборудование, а его надо было доводить до ума. Сам себя забывал, засыпал тотчас же, как только голова его опускалась на подушку. Убедившись, что муж понял ее правильно, Наталья отобрала у него старый портфель, а взамен преподнесла новый.
— Не носить же мне варево в новом, — пожала она плечами со странной усмешкой, которая не понравилась Вальцову.
Обеды, приносимые женой, были отменными, и Иван был рад теперь ее заботе. Особенно хорошо у нее получались бульоны из мозговых костей, сытные, ароматные. Тут явно чувствовалось кулинарное влияние матери Натальи. Ксения Николаевна, хотя она и не очень-то жаловала Вальцова, на сей раз снизошла к зятю, поделилась травами и снадобьями.
И вдруг будто снег на голову. Позвонил из проходной начальник охраны Прохоров и запросил срочного приема — у него ЧП.
— Конечно, заходи.
Начальник охраны, бывший боцман, знавший Вальцова еще по морской пехоте, с хмурым видом бросил на стол старый Иванов портфель.
— Что это? — тихо спросил Вальцов.
— Открой.
Вальцов щелкнул замком и отшатнулся — портфель был набит копченой колбасой. На комбинате это была самая дорогостоящая продукция, дефицит из дефицитов. Притом килограммов четыре-пять.
Вальцову отказал голос. Он уже обо всем догадался, но хотел подтверждения. Поднял тяжелый взгляд на Прохорова.
— Девицу новую принял. Наталью твою не знает. Цап за портфель. «Открывай». Та в ответ: «Я жена директора». — «Ничего не знаю. Приказ товарища Вальцова». А супруга твоя с гонором, грохнула портфелем: «На, гляди. Паек директорский». Девица бумагу требует. Слово за слово, охранница за свисток. Наталья твоя фыркнула и подалась до дому. Уже на моих глазах. Девка за ней вслед, но я ее за рукав — и вот к тебе сразу.
Прохоров не сел, упал на стул и шумно втянул в себя воздух.
— Какой, к чертям, паек! Липа одна…
— Само собой, — хрипло подтвердил Вальцов. — Понятия не имею, откуда взяла.
