Смущаясь, он попросил прохожего помочь ему позвонить по автомату (Борис не знал, как это делается). Тот охотно исполнил его просьбу.
— А, пропащий! — сразу вспомнила его Клавдия Ивановна. — Кстати, как хоть зовут-то вас?
— Дроздов. Борис Андреевич Дроздов, — смущенно представился он.
— До Андреевича вам пока что далековато. С работой, конечно, не устроились, как я понимаю?
— Все бегаю…
— Так я и знала. Трудно сейчас… Вы оба без работы?
— Нет, я один. Приятелю моему дядя место нашел.
— И живете сейчас один?
— Да, снял комнату.
— Понятно… Ну, да ладно, не вешайте носа. Вот что сделайте. Отправляйтесь на станкостроительный. Там народ дружный, молодежь любят. Разыщите Разумнова. Он кадрами ведает. У вас есть какая-нибудь специальность?
— Я слесарь. Год работал на Урале.
— Отлично. Сейчас же ступайте. Я уже неделю назад разговаривала с Разумновым… Он любит возиться с молодежью. Если возьмет, будете довольны.
— А как его зовут?
— Константин Арефьевич.
— А кто вы, если спросит?
Осетрова рассмеялась.
— Не волнуйтесь, не спросит. Я — комсомольский работник. И мне бы очень хотелось, Борис, чтобы вы не думали, будто все у нас в Москве такие же, как родственники вашего приятеля. Поняли? Есть и другие москвичи. На них Москва держится.
Почему-то при этих словах, как живая, представилась ему та голенастая черноглазая девчонка. Неужто она все еще орудует на вокзале? Как ни странно, до этого разговора он ни разу не вспомнил о ней.
4
Июль выдался на редкость жарким. Мостовые раскалились. Жгло даже через подошву. Может быть, и потому еще жгло, что сандалеты у Бориса уже на ладан дышали…
Не без страха подходил Борис к заводу. Большой красивый корпус с застекленной галереей. Как раз в том корпусе и находился отдел кадров. Там же разместился и механический цех. Отгадать было не сложно: еще издали Борис услышал волнующий гул работающих станков.
Может быть, и храбрее чувствовал бы себя Борис, не будь у него синяка под глазом. Черт знает за кого могут его принять из-за этой нелепой случайности. Ну да что поделаешь!
Тихонько постучал в окошко, над которым красовалась надпись: «Отдел кадров». Оно не сразу открылось. Но вот показалось красивое, не очень молодое женское лицо. Из приветливого оно вдруг стало суровым.
— Слушаю вас, молодой человек.
— Извините… Я в отношении работы… — каким-то не своим, деревянным голосом пробормотал Борис.
— У вас направление из биржи?
— Да… То есть нет, позвонить должны, — растерялся Борис.
