Это были крупные серьги: две темные виноградные грозди со стеклянным пятиконечным листиком на каждой.
— Какое чудо, Алешенька... Но ты рисковал, а что, если бы у меня в ушах не было дырочек?
— Как! Я же знаю, что они есть! Нарочно посмотрел... ночью.
Теперь настала ее очередь краснеть. Конечно же у него был случай разглядеть ее всю, в мельчайших подробностях. Даже, при желании, родинки на теле пересчитать.
Но он, оказывается, не считал родинки, а еще тогда думал о том, какой сделать ей подарок! Милый, милый...
— Не бойся, — сказал он. — Надевай. Они хоть и большие, но очень легкие. Совсем невесомые. Как и ты.
Лавочник уже стоял наготове с затейливым круглым зеркальцем на филигранной рукоятке.
— Брависсимо! — как в театре, воскликнул он, когда Алена примерила обновку. — Белиссимо!
И это был не рекламный трюк — получилось в самом деле очень и очень «белиссимо»!
— Спасибо, Алеша! Это будет мне ко дню рождения.
Он оторопел:
— Как! К какому... У тебя что, день рождения, и ты молчишь? Когда?! Сегодня?
— Да нет, успокойся. Послезавтра.
— Значит, семнадцатого мая... Слава Богу, есть еще время подготовиться!
— Ох, да я не к тому! Надо же, напросилась... Ничего не придумывай, подарок у меня уже есть.
— Э, нет, так не пойдет. Заранее поздравлять — плохая примета.
— Ты что, суеверный?
— В этом случае —да. И вообще, эти виноградинки — не подарок, а просто так, сувенирчик.
— Ничего себе сувенирчик! В России я бы за такое произведение искусства целое состояние отдала. Уж поверь мне, я знаю цену украшениям, сама этим занимаюсь.
Она не могла наглядеться на свое отражение, словно оно говорило: «Ты на свете всех милее, всех румяней и белее... всех на свете белиссемее!»
— Жаль, что человек не может постоянно видеть собственные уши, я бы всю дорогу любовалась!
— Тоже мне проблема! — Он повернулся к продавцу. — Зеркало мы тоже у вас покупаем.
И теперь, отламывая кусочки горячего кренделя, она не знала, куда смотреть, — не то по сторонам, не то на себя.
Пухлая Ленка, которую в детстве жестоко дразнили «жир-трест-промсарделькой» и которая из-за неподходящей комплекции не смогла стать балериной, как же ты преобразилась! Ленка-пенка... пена морская... рождение Венеры...
Алеша же любовался только ею. Для него не возникало дилеммы, куда направить взор. Потому что все красоты и вся экзотика сказочной Венеции меркли в сравнении с этим маленьким, нежным и изящным существом, отпивающим понемножку из кружки густое молоко.
