– Что ж, не получит кофея, только и всего. Правда, мадам?
– А ну-ка, налей нам, Мими,– сказал Родольф.
Девушка хотела было встать, но Коллин, слегка протрезвившись, удержал ее за талию и доверительно шепнул на ушко:
– Мадам, родина кофея – Аравия. Там его обнаружила коза. Потом кофей стали употреблять в Европе. Вольтер пил семьдесят две чашки в день. А я пью кофей без сахара, только очень горячий.
«Боже, до чего образованный господин!» – думала Мими, подавая гостям кофей и трубки.
А время шло. Давно уже пробило полночь. Родольф попробовал намекнуть гостям, что пора бы по домам. Марсель, сохранивший ясность ума, встал и начал прощаться.
Но тут Шонар обнаружил в одной из бутылок немного водки. Он стал уверять, что полночь не настанет до тех пор, пока не опорожнят все бутылки. Коллин сидел верхом на стуле и шептал:
– Понедельник, вторник, среда, четверг…
– Как же быть? – с тревогой говорил Родольф.– Не могу же я сегодня оставить их на ночь. Раньше было очень просто, но теперь – другое дело,– добавил он, посмотрев на Мими, нежный взгляд которой как бы призывал к уединению. Что же делать? Посоветуй хоть ты, Марсель, придумай, как их вытурить.
– Придумывать лень, я просто собезьянничаю,– отвечал Марсель.– Я видел комедию, где некий догадливый лакей выставил за дверь трех пьяных в стельку шалопаев, которые засиделись у его хозяина.
– Помню,– сказал Родольф.– Это в «Кине». Ситуация точь-в-точь такая же.
– Вот сейчас и проверим, действительно ли театр – сама жизнь. Погоди! Начнем с Шонара. Эй, Шонар! – крикнул художник.
– А? Что случилось?– поэт, нежившийся в волнах блаженного опьянения.
– Случилось то, что здесь уже больше нечего пить, а пить нам всем хочется.
– Да, правда,– ответил Шонар.– Бутылки пошли такие маленькие.
– Так вот, Родольф предлагает нам всем ночевать здесь. Но надо чего-нибудь раздобыть, пока лавки еще открыты.
– Мой лавочник тут, на углу,– поддакнул Родольф.– Сбегал бы ты, Шонар. Возьми за мой счет две бутылки рома.
– Сбегаю, сбегаю, сбегаю,– повторял Шонар, надевая вместо своего – пальто Коллина.
А философ тем временем полосовал ножом скатерть.
– С одним справились!– Марсель, когда Шонар исчез за дверью.– Теперь примемся за Коллина. С этим придется потуже. Идея! Коллин! – закричал он во всю глотку, встряхивая философа.
– Что? Что? Что?
– Шонар ушел и по ошибке надел твое ореховое пальто.
Коллин осмотрелся вокруг и увидел, что действительно вместо его пальто висит клетчатое пальто Шонара. Тут у него мелькнула мысль, от которой он пришел в ужас. Коллин, по обыкновению, весь день таскался по букинистам и где-то купил за пятнадцать су финскую грамматику и повесть господина Низара под названием «Тележка молочницы». В карманах пальто находилось, кроме того, семь-восемь томов классической философии, которые он всегда носил с собой в виде арсенала, откуда можно почерпнуть аргументы в случае философского спора. При мысли, что эти книги попали в руки Шонара, его пробило холодным потом.
