– Что с вами?– он.
– Тсс! – прошептал Родольф.– Неужели вы не слышите? Мне кажется, кричат «пожар!». Пойдемте посмотрим.
Каролюс прислушался, но ничего не услыхал.
– По-видимому, это у меня в ушах звенит,– сказал Родольф.– Продолжайте. Дон Альвар меня совершенно очаровал. Благороднейший юноша!
Каролюс продолжал читать. Нижеследующую тираду юного дона Альвара он произнес нараспев, напрягая голосовые связки:
– «О Инесилья, кто бы вы ни были – ангел или демон, и из какой бы страны вы ни явились,– жизнь моя принадлежит вам. На небо ли, в ад ли – я всюду последую за вами».
В эту минуту послышался стук в дверь, и кто-то позвал Каролюса.
– Это швейцар,– сказал Каролюс и приоткрыл дверь.
Действительно, швейцар принес письмо. Каролюс поспешно распечатал его.
– Вот досада! – сказал он.– Придется отложить чтение на другой раз, мне надо немедленно пойти в одно место.
«Славу богу! – подумал Родольф.– Письмо прямо с небес, я вижу на нем печать провидения!»
– Если желаете, пойдемте вместе, а потом зайдем куда-нибудь пообедать,– добавил Каролюс.
– Я к вашим услугам,– ответил Родольф. Вечером, когда поэт снова встретился с друзьями, они забросали его вопросами.
– Доволен ли ты им? Хорошо тебя угостил? – спросили Марсель и Шонар.
– Угостил хорошо, но это мне дорого обошлось,– ответил Родольф.
– Как? Неужели Каролюс взял с тебя за угощение?– возмутился Шонар.
– Он прочел мне роман, где герои зовутся доном Лопесом и доном Альваром, а юноши величают своих возлюбленных ангелом или демоном.
– Какой ужас! – хором воскликнули богемцы.
– Ну, а если отбросить литературу – какого ты мнения о Каролюсе?
– Славный парень. Впрочем, вы составите о нем свое собственное мнение,– он собирается угостить всех нас по очереди. Шонара он приглашает на завтра. Но когда будете у него,– предупредил Родольф,– остерегайтесь шкафа с рукописями. Шкаф коварный.
Шонар явился точно в назначенное время и приступил к обследованию, как оценщик или судебный пристав, производящий опись имущества. Поэтому к вечеру голова у него распухла от цифр, он изучал Каролюса в отношении его движимого имущества.
– К какому же ты пришел выводу? – спросили его.
– Да что же,– ответил он,– у Барбемюша немало достоинств, он знает марки всех вин, он предложил мне весьма изысканные кушанья – у моей тети таких не подают даже в ее именины. Как видно, он в прекрасных отношениях с портными с улицы Вивьен и сапожниками Панорамы. Вдобавок я заметил, что он почти такого же роста, как и мы четверо, так что в случае надобности мы можем одолжить ему наши фраки. Образ жизни он ведет не такой уж строгий, как уверял Коллин, он охотно согласился последовать за мною всюду, куда я предлагал, и угостил меня завтраком в двух действиях, причем второе было разыграно в пивной на рынке, где меня хорошо знают, потому что я кутил там на масленице. Каролюс пошел туда как ни в чем не бывало. Вот и все. На завтра приглашен Марсель.
