– Черт возьми! Без четверти пять! Я пропал!
– Что случилось? – удивился его спутник.
– А то, что вы затащили меня в такую даль и из-за вас я опоздал на свидание.
– Важное?
– Еще бы не важное! В пять часов мне надо получить деньги… в Батиньоле… Я уже никак не поспею… Проклятие! Что же мне делать?
– Черт возьми! Чего же проще,– ответил фурьерист,– заходите ко мне, я вам одолжу.
– Не могу! Вы живете на Монруже, а у меня в шесть часов дело на Шоссе-д'Антен! Проклятие!
– Немного денег у меня есть при себе…– робко проронило Провидение. – Но самая малость…
– Будь у меня денег хоть на кабриолет, я еще, может, и поспел бы в Батиньоль.
– Вот вся моя наличность дорогой мой,– тридцать одно су.
– Давайте скорее, давайте, и я помчусь! – воскликнул Родольф и побежал на свидание.
На часах пробило пять.
«Не легко они мне достались,– думал Родольф, пересчитывая деньги.– Сто су, ровнехонько! Теперь я во всеоружии, и Лора убедится, что имеет дело с человеком, который умеет жить. Ни сантима не принесу сегодня домой! Надо поддержать честь литературы и доказать, что при всем ее богатстве денежки ей не повредят.
Мадемуазель Лора уже поджидала его в назначенном месте.
«Молодчина! – подумал он.– Как она точна – не женщина, а брегет!»
Они провели вместе вечер, и Родольф, не моргнув глазом, расплавил свои пять франков в горниле расточительности. Мадемуазель Лора была в восторге от его манер и заметила, что Родольф провожает ее не к ней, только в тот момент, когда он уже вводил ее в свою комнату.
– Не следовало бы мне потакать вам,– сказала она.– Все же я надеюсь, что мне не придется раскаиваться и вы не окажетесь неблагодарным, как большинство мужчин.
– Мадемуазель, я славлюсь своим постоянством, – ответил Родольф.– Друзья удивляются моей верности и даже прозвали меня «генералом Бертраном от любви».
В то время Родольф был без памяти влюблен в свою кузину Анжель, которая его терпеть не могла, а термометр Шевалье показывал двенадцать градусов ниже нуля.
Мадемуазель Анжель была дочерью господина Монета, мастера печного дела, о котором уже шла речь. Мадемуазель Анжели было восемнадцать лет, и приехала она из Бургундии, где прожила пять лет у родственницы, которая назначила ее свой наследницей. Старуха эта никогда не была ни молодой, ни красивой, зато всегда была злюкой, несмотря на свою набожность, а может быть, именно благодаря ей. Анжель уехала прелестной девочкой, от которой уже веяло обаянием женственности, а вернулась пять лет спустя, превратившись красивую, но холодную, сухую и равнодушную девушку. Уединенная жизнь в глухой провинции, неумеренная набожность и чисто мещанское воспитание – все это создало почву для самых нелепых и пошлых предрассудков, горизонт ее сузился, а сердце превратилось в обыкновенный маятник. Вместо крови в ее жилах текла святая водица. Вернувшись в Париж, она встретила кузена с ледяной сдержанностью, и ему никак не удавалось задеть в ней нежные струны воспоминаний,– воспоминаний о тех днях, когда их связывала детская влюбленность в духе Поля и Виржини, столь обычная между двоюродными сестрами и братьями. И все же Родольф был без ума влюблен в кузину Анжель, хоть она и терпеть его не могла. Однажды, узнав, что девушка должна быть на свадьбе у подруги, он отважился предложить ей к этому торжеству букет фиалок. Анжель предварительно попросила разрешения у отца, а затем соизволила принять этот знак внимания, но наказала, чтобы фиалки были непременно белые.
