— А у тебя есть братья или сестры?
— Нет, милорд. Остались только мы с матерью.
Напряжение чуть отпустило Майлза. Если его приговор действительно приведет к казни, то один неверный шаг может вызвать кровную вражду между семьями. Отец наверняка не хотел бы, чтобы правосудие привело к такому результату. Значит, чем меньше заинтересованных лиц, тем лучше.
— А в семье твоего мужа?
— У него семеро — четыре брата и три сестры.
— Гм.
Майлз на мгновение представил целую ораву огромных разгневанных горцев. Он невольно оглянулся на Пима: для выполнения задания явно не хватает сил. Майлз уже говорил об этом отцу, когда они вчера вечером планировали экспедицию.
— Тебя поддержит деревенский староста и его помощники, — сказал граф. — Так же, как они помогают судье, когда тот приезжает на выездное заседание.
— А если они не захотят мне помогать? — тревожно спросил Майлз.
— Офицер, собирающийся командовать войсками императора, — сверкнул глазами граф Форкосиган, — должен сообразить, как добиться поддержки от сельского старосты.
Иначе говоря, премьер-министр решил, что это предприятие будет хорошим испытанием для сына, и отказывался подсказывать ему возможные варианты выхода из идиотского положения. «Спасибо, папочка».
— А у вас нет братьев и сестер, милорд? — спросила Харра, и Майлз сразу же вернулся в настоящее.
— Нет. Но ведь это наверняка известно всем даже в вашем захолустье.
— О вас много чего говорят, — пожала плечами Харра.
Майлз закусил вопрос зубами, как ломтик лимона.
Он не спросит, не спросит… Нет, ничего не поделаешь.
— А что, например? — процедил он.
— Все знают, что сын графа — мутант. — Во взгляде женщины мелькнул вызов. — Некоторые говорят, что это из-за инопланетянки, на которой граф женился, а еще, мол, от радиации во время боев, или из-за… того, что в юности он развратничал с другими офицерами…
Последняя версия была для Майлза полной неожиданностью.
— …но большинство думает, что его отравили враги.
— Я рад, что большинство не ошибается. На отца устроили покушение с помощью газообразного солтоксина, как раз когда мать была мною беременна. Но это не…
«Не мутация, — пошла по знакомой дорожке его мысль. — Сколько раз я уже это объяснял? Это дефект развития, а не генетическое уродство, я не мутант, не…» Но какое значение имеет эта биохимическая тонкость для невежественной женщины, только что потерявшей ребенка? Для нее он все равно мутант.
— Это не важно, — закончил Майлз.
Харра искоса посмотрела на него.
