― Еще бы! Ты настоящий счастливчик.
― Да, наверное. Как это ужасно, когда нельзя держать животных. И даже кошки у вас не было?
― Наша кошка жила все время на улице и не позволяла с собой играть. Кстати, не знаешь, где Ходж?
Вильям задумался.
― Даже не знаю. Честно говоря, я сам очень волнуюсь. Мисс Джэйлис была уверена, что с ним все будет в порядке. В сарае у него есть своя подстилка, а в двери проделана маленькая дверца. Перед тем как лечь в больницу, она договорилась с миссис Трапп, что та будет кормить его. И я обещал, что иногда буду приходить. Я видел, как миссис Трапп несколько раз оставляла ему еду, но он никогда к ней даже не притрагивался. Похоже, только мыши и птицы ели из его миски.
― Ты хочешь сказать, что не видел его с тех пор, как Мисс Джэйлис положили в больницу?
― Нет, кажется, в прошлую субботу я видел его на стене огорода, когда чинил там ограду. Я позвал его, но он прыгнул в другую сторону и исчез.
― Тогда он, наверное, еще где-то здесь. А в доме в тот день кто-то был?
― Не-е-ет. А, понимаю. Да, в тот день приходила миссис Трапп. Я зашел в дом вымыть руки и увидел, что вся кухня перевернута вверх дном, словно она там что-то искала. Но миссис Трапп сказала, что она начинает уборку и что скоро в дом приедет старая леди. Это она вас имела в виду?
― Да, для нее мой возраст был большим сюрпризом.
― Так она встретила вас здесь, когда вы приехали?
― Да. Когда я спросила ее о Ходже, она очень удивилась и сказала, что он, наверное, где-то поблизости. Но вообще она тогда очень спешила. Впрочем, если она оставляла ему еду, то… Ладно, спрошу ее в следующий раз.
Вильям вышел вслед за мной и следил, как я закрываю «кладовую» на ключ.
― Но как вы узнали о Ходже? ― спросил он, когда мы шли вниз по лестнице.
― Тетя оставила мне письмо, в котором просила меня позаботиться о ее коте. Не волнуйся, Вильям. Коты так легко не пропадают. Мисс Джэйлис тоже это знала. Она была уверена, что Ходж поживет где-то поблизости, пока… ― я заколебалась, ― пока я не приеду, а она знала, что я приеду очень скоро. Если ты видел его в прошлую субботу, значит, он все еще здесь и скоро объявится.
Однако моя речь не успокоила мальчика. Уже стоя на площадке первого этажа, он пробормотал, прижимая к груди свою корзинку:
― А если кто-то захочет… захочет избавиться от него…
― Вильям, что ты говоришь?! Что за мысли? И потом, прежде всего для этого нужно было бы поймать его, а ты пробовал когда-нибудь поймать кота, который этого не хочет?
