Ладно бы еще никто не мешал, хотя бы этот неугомонный Петя. И принесло же его ни свет ни заря...
Мальгин, который всего пять минут назад попытался рассказать новый анекдот, снова заговорил.
— Эх, сейчас бы подкрепиться. Давай слетаем в кафе.
— Сходил бы лучше за папиросами. Так же болтаешься.
— А чего мне не болтаться — до поезда еще три часа.
Он засунул руки в карманы и, насвистывая бойкий мотив, подошел к окну. По широкому асфальтированному двору, посредине которого чернела утоптанная каблуками клумба, шли люди.
— Жизнёва идет! — воскликнул Мальгин. — Полная сумка покупок. Вот у кого можно перехватить на папиросы. Я бы с удовольствием одолжил, но у меня командировочные в обрез.
Андрей представил себе Татьяну Васильевну, высокую, стройную, ее прямую походку и подумал: «А что, если действительно перехватить деньжат у Жизнёвой? Купить папирос, позавтракать и, вообще, дотянуть до получки. У нее всегда водятся деньги». И все-таки он сразу же отбросил мысль о том, чтобы занимать у Жизнёвой. Он и сам не объяснил бы, почему с такой просьбой не мог обратиться именно к ней...
Андрея отвлек Мальгин. Он налег на край стола, прижал руки к груди и, заглядывая в глаза, спросил:
— Может, займешь у Бурова? Его оклад — три твоих.
— Слушай, иди ты к дьяволу!
Андрей, наверное, послал бы назойливого собрата еще дальше — столько злости и нетерпения было в его взгляде, но как раз в это время он скорее не увидел, а почувствовал, как кто-то заглянул в приоткрывшуюся дверь. Татьяна Васильевна. Ее веселый голос.
Она распахнула дверь и остановилась, прислонясь спиной к косяку.
— Воюете, а очерка все нет?
— Зато есть мы! Входите, Татьяна Васильевна! Милости просим! — затараторил Мальгин.
Сославшись на то, что Широкову нельзя мешать, — его передачу ждали в студии, и к тому же он сегодня дежурил, — она некоторое время в нерешительности постояла в дверях, потом уступила просьбам, вошла.
Все трое заговорили, перебивая друг друга — о разном, стараясь блеснуть красноречием и шуткой. Мальгин не преминул спародировать оговорки, которые случились в это утро у дикторов. Жизнёва в ответ на одном дыхании процитировала длинную неуклюжую фразу из сельскохозяйственной передачи.
— От такого стиля может язык сломаться.
— У Розы Ивановны — факт, — согласился Мальгин, — сплошной бурелом!
— А у вас? Хоть бы сдавали вовремя. И когда я буду записываться?
Закончился разговор бесцеремонными намеками Пети на то, что, имей они папиросы, Андрей давно бы закончил писать.
