– Герман, а у тебя денег не будет немного до этого самого турне? – зашептал Леонид Осипович.
– Так я же вам оставил несколько тысяч евро, вы что, уже за две недели все истратили?! – возмутился я.
– Тише, Герман, тише, – еще более мягко и успокаивающе зашептал Леонид Осипович, – просто моя стерва все забрала себе до копейки и держит меня около себя, как кота помойного!
– Ну, уж и вправду помойного?! – усмехнулся я, и быстро отсчитал тестю тысячу евро.
– Спасибо, касатик, Родина-мать тебя не забудет, – тесть снова облапал меня потными грязными ручищами, и побежал в аэропорт успокаивать тещу, а я весь обмазался антимикробной мазью, быстро прополаскал свой рот настойкой перца, и только потом сел в машину.
– И зачем вы ему столько денег дали, он же их все пропьет, да на баб спустит! – заулыбался Владик.
– А ты откуда знаешь? – спросил я, украдкой косясь на спящую Мнемозинку.
– Так он без вас меня постоянно эксплуатировал, то в кабак, то по проституткам его возил, – обиженно почесал свой длинный нос Владик.
– Да, тише ты, дурачина, а то Мнемозинка проснется, – одернул я его, – мало ли чего не бывает на свете! Если б ты половину своей жизни изучал северного оленя, может быть, и не так еще свихнулся!
– Уж это точно, – хмыкнул довольный Владик, трогаясь с места.
Совсем рядом, невдалеке от нас суровая теща уже вела за руку притихшего тестя к одному из стоящих такси, и мне почему-то Леонида Осиповича стало жалко, и он, как бы в подтверждение моего сочувствия, помахал мне рукой, тут же получив от своей жены подзатыльник.
– Интересно, как быстро я отправлю их в путешествие?! – вслух задумался я.
– Все очень просто, – пробормотала во сне Мнемозинка, и я опять похолодел.
Из дневника невинного садиста Германа Сепова: Невинность:
Невинность Мнемозинки я однажды прочитал в ее глазах. Невинность Мнемозинки борется сама с собой, она вне ее характера и вне ее судьбы, но иногда она выражает собою ее постоянно голодную потребность испачкаться о любое живое существо, соответствующее ее половой ущербности.
Пол – это уже сама ущербность, а влюбленные, т. е. сексуально-влюбленные – это ущербные люди.
Пол – признак деградации и вымирания всей человеческой цивилизации…
Поэтому я бережно охраняю невинность Мнемозинки, постоянно укладывая ее в сон с помощью вирнола.
Сон : Более всего я очарован сном Мнемозинки…
Во сне проявляются все ее невинные черты, во сне она словно возвращается назад, в свое детство, в тихое и укромное засыпание под одеялом…
