— А вы кто, танкист были?
— Лётчик я. Был и есть. Всю войну летал. И после войны летал. — Он сильно втянул дым из папиросы. — Что на ногу смотришь? Нога, паренёк, ерунда. Ерунда! — повторил он громко, будто спорил с кем-то. — Человек может летать и без ноги, если крепко захочет. А вот когда сдал мотор — крышка!
Он наклонился и большой ладонью погладил ствол дерева.
— Экую силищу сломило. Что, старик, отслужился?
Олешку стало жаль старика тополя.
— Ничего не отслужился! — сказал он так звонко и сердито, что ворона на берёзе каркнула и боком запрыгала на ветке. — У него корни знаете какие? Во! Из них во сколько новых топольков поднялось! Наверное, сто! Они все тут под снегом сидят. Весной сами увидите.
— Весной? — задумчиво проговорил лётчик… — Ладно, давай-ка помолчим вместе и послушаем лес.
— А зачем его слушать? — удивился Олешек, но человек не ответил: он уже слушал лес. И Олешек тоже — задрал кверху уши на шапке и стал слушать.
Над обрывом ровно шумели сосны. Скреблись друг о друга ветками голые тополя. Ветер шёл верхом, сюда в овраг почти не долетал, и неподвижно стояли здесь, внизу, хмурые ели, чуть поводя заснеженными лапами. Едва слышно всё звучало вокруг. Это шелестела нежная, прозрачная кожица берёз — ветер потихоньку шелушил её с белых стволов, — да шуршали старые хвойные иглы, падая в снег.
Вдруг наверху, над обрывом, ветер зашумел сильнее, тополя замахали грачиными гнёздами, заметались сосны, сбрасывая снег с высоких веток, и пошла там весёлая снежная заваруха. А ветер как взялся расталкивать тучи под бока — тучи посторонились, и вылезло солнце. И в ясных его лучах снежная пыль, медленно оседая, ослепительно вспыхнула меж стволов.
— Взрыв света! — сам себе сказал лётчик.
— Бух-трах-та-ра-рах! — крикнул изо всех сил Олешек.
— Ты чего шумишь? — повернулся к нему лётчик.
— Потому что взрыв!
— С тобой не помолчишь, — засмеялся лётчик.
В лесной чаще раздался резкий дробный стук.
— А это что ещё за автоматчик очереди даёт, лес простреливает? — спросил лётчик.
— Он не автоматчик, а дятел, — ответил Олешек. — Я его сколько раз видел, у него пузо красное. Он на дереве сидит и головой стучит, как молотком. Быстро-быстро. Постучит и оглянется, не подкрался ли кто. Только он не просто так стучит, он личинки в коре ищет, птенцов кормить.
— Ты, брат, что-то путаешь, — сказал лётчик. — Какие сейчас птенцы, когда зима?
Но Олешка не так-то легко было переспорить.
— А после зимы всегда бывает весна! И даже лето! — громко сказал он.
