— Самостоятельный, — сказал мужчина.
Никита отвернулся и стал было опять смотреть на падающую воду, но мужчина тронул его за плечо:
— Так-то, тёзка Никита!
Никита до того удивился, что даже рот открыл.
— Чему ж ты удивляешься? Меня тоже Никитой зовут, по отчеству — Кузьмичом.
Оказывается, под крышей чудеса продолжались и в мокрую погоду.
— Вроде потише дождь? — сказала женщина. — Может, пойдём?
— Маленький прошёл, большой начался, — ответил Никита Кузьмич.
— В вашей речке теперь воды прибудет, — сказала женщина.
Никита не вытерпел:
— А какая ваша речка?
Большой Никита сделал таинственное лицо и быстро проговорил маленькому прямо в ухо:
— Моя речка Незнайка, летом Непросыхайка, в зиму Незамерзайка. — И повернулся к своей собеседнице: — Всё-таки придётся мне обратно спуститься.
— Вы ж смену отработали, — сказала Анна Ивановна. — Что вы там, сокровища какие забыли?
— Вот именно, сокровища. Свёрточек небольшой, — ответил Никита Кузьмич. — А на обратном пути я прямо к вам в поднебесье — чай пить. Договорились?
И Никита Кузьмич вышел из подъезда.
Он шагал, наступая на лужи, и брызги летели во все стороны из-под его сапог. «Эх, обувка на мне рабочая, не гостевая», — с сожалением взглянул он на свои сапоги. И очень удивился. Потому что рядом с его сапогами торопливо шагали по лужам маленькие, тоже забрызганные грязью калоши. Конечно, они шагали не сами по себе: в них были обуты ноги меньшого Никиты.
Никита Кузьмич тут же остановился.
— Ты куда это отправился? — спросил он.
— Я с вами, — объяснил Никита, на ходу заталкивая в карман тесёмку калошного мешка.
— Куда со мной?
— В подземелье.
— Э, нет! — сказал Никита Кузьмич. — Туда детям не разрешается. Ещё в речку свалишься, кто тебя знает!
— Я знаю. Я не свалюсь! — ответил Никита. — Я вон на том экскаваторе ездил — напарником у машиниста — и то не свалился!
— Вон что… напарником? — Никите показалось, что Никита Кузьмич собирается улыбнуться, и он тоже начал улыбаться, но старший Никита спросил: — А мать не заругает?
— Не заругает! — воскликнул Никита. — Мамы дома нет, она дежурит в больнице, и Марины тоже нет. Они придут, и я как раз тоже приду!
И Никита поднял на Никиту Кузьмича свои круглые светлые глаза. Глаза как бы говорили, что он самый хороший, самый послушный мальчик, что ему необходимо показать речку Незнайку и что если он эту речку не увидит, то уж и неизвестно, как ему дальше на свете жить.
— Ну ладно, так и быть, пойдём, — согласился Никита Кузьмич. — Тут недалеко…
