– Это еще зачем? – удивился Хелье.
– Вдвоем вы не сможете. Двоих мало.
– Вполне достаточно.
– Мало.
– Хелье, – сказал вдруг Гостемил. – Князь поедет с нами.
– Зачем?
– Как бы тебе объяснить … – Гостемил задумался. – Ну хотя бы потому, что на его месте ты бы тоже поехал. Более того. По веревке в окно он полезет первым. Не так ли, князь?
– Совершенно точно.
– Не понимаю, – заметил Хелье.
– И не надо, – сказал Гостемил. – Расскажи лучше, что у тебя за план.
Немного подумав, Хелье привстал со скаммеля, раскатал берестовый свиток на столе, и начертил на нем несколько линий.
– Вот это – Безымянный Ручей. Он идет так … и так … и сюда. Здесь башня. Вход вот тут. Здесь пролесь, там тоже деревья какие-то растут.
– Ты там был? – спросил Ярослав.
– Сегодня утром.
– Тебя не заметили?
– Нет, конечно. Если бы заметили, я бы сейчас тут с тобой … и с Тесеем … не разговаривал бы.
– Ну хорошо. Дальше.
– Дальше нам понадобится твой ровдир. Французский презент.
– Ровдир? Из зверинца? Зачем?
– Сейчас объясню.
Глава пятнадцатая. Рюриков Заслон
Согласно преданиям, Рюриков Заслон строился самим Рюриком, желавшим оградить свои владения от посягательств с северо-запада. Возможно, его отвлекли другие, не менее важные дела. Предполагаемая стена, на манер римско-имперской стены в Англии, так и не была построена. От замысла осталась только башенная часть укреплений – массивный нижний этаж, да прямоугольное возвышение над ним с зазорами для беглой оценки положения на местности.
Безымянный Ручей когда-то был самой настоящей рекой, но с тех пор обмелел и поскучнел. Пространство вокруг Рюрикова Заслона обросло сгустками деревьев. По причине плохой репутации места смерды не устраивали здесь ни пастбищ, ни посевов. В близлежащем лесу свободно расхаживали медведи с лоснящимися боками, выходя после заката на открытое пространство, забираясь в остатки крепости, ловя рыбу в Безымянном, пугая одиноких путников.
За час до рассвета двое всадников приблизились к Рюрикову Заслону, спешились, и привязали коней к деревьям в зарослях. Оба одеты были в серые рубахи, серые сапоги, и серые сленгкаппы, на перевязях висели средних размеров сверды. Еще некоторое время спустя прошла против течения по Безымянному одинокая лодка без паруса, на одних веслах. Прошла так резво, что трудно было поверить – но, да, приглядевшись, убедился бы наблюдающий за нею – в лодке всего один человек.
Да. В лодке был один человек. Но он не был единственным в ней живым существом. Завернутый в прочную утяжеленную сеть в ногах у человека лежал, тихо порыкивая, ровдир – его тошнило. Ровдиры плохо переносят качку, а Волхов, которым шла давеча лодка, этой ночью разошелся не на шутку.
