— Что за реванш! — воскликнула Франсуаза, думавшая о совершенно ином.
— Критик из «Времени», — продолжил Жан-Габриэль, — Эрналь с успехом разыграл карту нежности, до него необъясненной, легкой грусти и серьезной стыдливости героев. «Франс Пресс», — он не переводил дыхания, — текст непринужден и дерзок, как в быту…
— Я читала «Франс Пресс», — отрезала Франсуаза.
Но Габриэль, не слыша ее, продолжал:
«Истинная непринужденность, а не дерзость. Забыв драматургические каноны и правила… Вина критиков того времени велика, ибо…»
— Я читала эту статью, — уже кричала Франсуаза.
— Прошу прощения, дорогая… а я хотел тебе еще прочесть кусочки из «Фиагро» и «Юманите».
«Он скупил все газеты», — сказала она себе, вспоминая, что накануне Жан-Габриэль высокопарно заявлял о безразличии к приему фильма критиками.
— Когда подумаешь об их несправедливой оценке десять лет назад…
— Я чувствую, ты готов забросить свой антиквариат, — вставила Франсуаза.
— Ты спятила? И потом, у меня нет предложений.
— А если вдруг продюсер появится на горизонте?
«Даст ли он мне роль?» — мысленно спросила она. Подобные статьи — прекрасная подготовка перед новым фильмом…
Она уже видела свое фото во всю страницу в «Кино-монде» с заголовком «Верная Франсуаза».
— Я не знаю, как на все это реагировать, — признался Жан-Габриэль. — Возможно, Тони один займется магазином в течение двух-трех недель…
— Итак, ждем! — заключила Франсуаза, связывая таким образом карьеру бывшего мужа со своей.
— Для этого у меня есть средства, — заметил тот. (Что подразумевало, что у нее их нет.)
— Я с тобой прощаюсь, корреспондент из «Франс Пресс» будет с минуты на минуту.
— Удачи!
Она повесила трубку.
Его «удачи» означало, что он прекрасно слышал слова Франсуазы про интервью.
— Мерзавец! — бросила она в сторону телефона, будто аппарат олицетворял собою бывшего мужа.
Мерзавец или нет, Эрналь обладал талантом, и большим. И Франсуаза все еще была счастлива, что его наконец-то оценили.
«А мне, воздадут ли должное мне?»
Просьба дать интервью «Франс Пресс» служила доказательством того, что ей интересуются. Естественно, она не строила больших иллюзий, журналист будет говорить больше о фильме Жан-Габриэля, чем о ее карьере и дальнейших перспективах.
Впрочем, перспективы были достаточно неясны…
Конечно, она могла солгать, заявив, что под воздействием запоздалого, но потрясающего успеха «Скажите, что мы вышли», Эрналь всерьез рассматривает возможность возвращения на поприще кино.
