— Мы с девчонками на дискотеку сегодня собрались, не пойду же я неряхой, хуже всех!
— Что? Так трудно вынести ведро? Мусоропровод, смешно сказать, этажом ниже! В домашних тапках за две минуты доскочить можно, — сердился Степан.
— Я же маникюр испорчу! — упрямилась дочь.
— Неужели сраный маникюр дороже моего отдыха? Ведь, вот только задремал!
— Подумаешь, велика беда на пару минут проснуться! — фыркнула Маринка и, полюбовавшись маникюром на одной руке, взялась за другую.
Степан уже ни на шутку разозлился:
— Кому говорю, вынеси мусор!
— Чего наезжаешь? Или ослеп? Не могу, сам вынеси, не облезешь! — ответила грубо. Она и не глянула на отца.
— Ах ты дрянь! Как со мною разговариваешь? Как смеешь дерзить, соплячка? — вытащил ремень из брюк и пошел на дочь. Та, увидев ремень в руке отца, откровенно рассмеялась в лицо Степану:
— Это мы давно проходили! В последний раз три года назад бил, когда меня мальчишки целоваться учили, с тех пор хорошую подготовку прошла в других подъездах, гаражах. Чего ты добился? Да ровным счетом ничего! А теперь с чего прикипаешься? — взвизгнула, получив ремнем по заднице.
— Марш в угол, дылда! И никаких дискотек! Сиди дома, мартышка корявая! — крикнул на дочь срывающимся голосом.
— Ты пахан не опух часом? Меня в угол? Да я уже ростом длинней тебя на полголовы! А ты так и остался в пещере. Оглянись, на улице другой век! Теперь не предки детей в угол ставят, а плесень на коленях перед детьми дышит. Врубайся! Я уже давно не ребенок!
— А кто же ты? — изумился Степан, глядя на совсем юную дочь.
— Я уже сама взрослая и ты с этим должен считаться и уважать во мне личность! А не махать тут ремнем как дикарь!
— Это я дикарь? — возмутился человек и снова вплотную подступил к дочери. Та опять вскочила со стула:
— Нормальные люди не распускают руки! А тем более, на своих детей!
— Когда по жопе получаешь, ты ребенок! Когда брехаться, мигом личностью становишься? Как ведро с мусором вынести, вовсе цыпа! Так кто ты есть?
— Твоя дочь!
— Если ты моя дочь, почему потеряла совесть?
— С чего взял?
— Почему нас с матерью позоришь? Как одеваешься? Идешь в школу, как на пляж! Юбка короче трусов! А и трусы ли это? Сплошные тесемки! На голове воронье гнездо, на плечах одни лямки, все остальное наруже! Мне от стыда хоть провались, не знал, в какую сторону отворачиваться. Морду изукрасила, как будто в дикарях канала. Ничего своего не осталось. Брови выщипала, под глазами фингалы намалевала, губы, как у покойницы в черный цвет покрасила, волосы как у курицы, все разноперые. Старик Антон, завидев тебя, со страху креститься стал. Слова вымолвить не мог. Это что? Тоже мода?
