— Да хрен с ней! Иль ты ей помочь хочешь по мужской части, из сочувствия?
— Чур меня, мужики! Что базарите? Мне через два месяца семьдесят лет. Я со своей едва управляюсь.
— Так ты еще мужик? Ну, молодчина, дед!
— Степан! Может, ты поможешь бывшей соседке, все ж на одной лестничной площадке жили?
— Типун тебе на язык — встал человек обидевшись.
— Степ, да мы пошутили. Посиди, побудь с нами, — просили мужики, спохватившись, но человек даже не оглянулся, вошел в свой подъезд.
Степана в своем микрорайоне знали все как отменного труженика. Немногословный, спокойный человек был хорошим семьянином, прекрасным отцом и мужем, отличным соседом. Он никогда ни с кем не ругался и не спорил. Его за все годы жизни в многоэтажке никто не видел крепко выпившим даже по большим праздникам. Этот человек всегда и во всем знал меру. Может потому, из его квартиры за все годы никто из соседей не слышал ни шума, ни ссор. Его жена Наталья жила улыбчиво и спокойно, никогда не кричала, не хмурилась, не ругала и не обсуждала мужа с соседками, никому на него не жаловалась. Потому в доме эту семью считали самой дружной и спокойной. Знали о Смирновых очень немного, что растят они единственную дочь Маринку, какой совсем недавно исполнилось пятнадцать лет. Девчонка училась в школе. Она никогда не прошла мимо соседей не поздоровавшись, не водила домой оголтелых ребят и подруг, никого не обидела, ни одному не досадила. Об этой семье не судачили даже самые ядовитые старухи, просиживавшие у окон целыми днями, видевшие все и всех.
Степан часто помогал соседям, но никогда, ни разу не брал за это деньги, считая такое грехом, и всегда говорил, что взять деньги с соседа, все равно, что ограбить брата. Но при том, крайне редко сам обращался за помощью. Не любил быть обязанным людям хоть в малом. Впрочем, Смирновы не единственные, большинство жили так же, не выделяясь и не высовываясь, не горланя и не хвастая. Чем незаметнее и тише, тем дольше живешь, считали жители микрорайона и, по-своему, были правы.
Смирновым многие втихаря завидовали, что жили они без тещи и свекрови, без старых родителей и докучливой, назойливой родни, какая виснет на руках и плечах, одолевая постоянными просьбами о помощи. Видно, от того не любят люди родню, за какую приходится платить из своего кошелька, отдавать им часть души, кучу сил и времени. Смирновы никого не имели, кроме друзей и знакомых, но и те бывали у них не часто, лишь по большим праздникам. Но и тогда не засиживались допоздна, не вываливались глумной сворой на лестничную площадку или во двор, не горланили песни, продолжая застолье.
