— Кто?
Он улыбается, довольный, как кот, закогтивший мышь. Он наслаждается игрой, которую затеял с нами.
— Правильный вопрос — как? — говорит он и выжидающе смотрит на меня.
Я знала, чего он хочет. А он знал, что я знаю. Но… Но! Я не умею и не буду предлагать себя, как продажная девка. Не буду торговаться за судьбы мира и превращать себя в разменную монету. Он сказал — попросить. Но ведь это можно сделать и другим способом? Слова можно толковать иначе.
Я вздохнула, решаясь. Затем подобрала пышные юбки и медленно опустилась на колени у его ног. Он словно вырос, а я стала еще меньше, превратившись в песчинку.
«Нет! Неправильно!» Так не просят о пощаде. Я гордо выпрямилась и посмотрела на него.
— Я, Киу, прошу за своего императора перед сидом по прозванию Рейвен, — сказала я. — И… я прошу за свой народ. За жизнь наших воинов. За всех подданных Империи. Прошу вашей помощи в этой войне.
— Разве так просят? — снова засмеялся он, но в глазах мелькнуло сомнение.
Он не смог добиться от меня того, чего ожидал. Что еще ему надо? Я согласно обычаю соединила ладони перед грудью, разомкнула их и склонилась до земли, коснувшись пола лбом и руками. Все очень просто. Не поднимаясь, я развернула ладони наверх. У меня нет четок из тысячи бусин, но… Все равно!
Затем я снова уперлась руками в пол и поднялась, так же ровно и с достоинством. И повторила поклон трижды, как принято в Хине. Каждый раз, поднимаясь, я с надеждой смотрела на Рейвена, но он был невозмутим. Он просто наблюдал за моим унижением со скучающим видом.
— И что, у вас в… семье, — уничижительно сказал он, — каждый раз женщины просят за мужчин?
— «Колени мужчины из золота», — прошептала я. — Только я могу это сделать, и никто другой.
— У твоего императора — точно! — рассмеялся сид и присел на корточки рядом со мной.
«И у вас. Особенно у вас».
Высокомерный, самодовольный ублюдок. Судьба мира, в том числе и его собственного, в опасности, а он ставит условия! Армия Тета, покончив с Империей и ее разрозненными провинциями, доберется до сидов. Война и Смерть соберет свою жатву.
А император встал на дыбы, а потом уперся всеми четырьмя и не хочет уступать, хотя судьба его Империи тоже висит на волоске. Очевидно, сын пошел в отца.
— Ты развлекла меня, человечка… Гвинэйр, — сказал Рейвен. — Это того стоило. Можешь встать.
«Развлекла». Сволочь! Его лицо оказалось напротив моего, и я видела, как в его янтарных глазах сверкает смех. Для него это всего лишь игра. А что в результате получила я? Я не торопилась подняться, хотя он протягивал мне руку, чтобы помочь.
