Иногда Лорейн приводит таких же странных друзей, и тогда я завариваю им чай. Они так забавно восхищаются этим обыденным действом, словно никогда не делали этого прежде. Я привнесла в холостяцкую квартиру Лорейна кое-что свое. Все очень просто: заварник, хрупкие чашки с ароматным напитком и сладости. Иногда можно себе позволить маленькие слабости?
С одним из таких друзей у моего соседа близкие отношения. Дабы не мешать их уединению, я ухожу погулять. Меня смущают звуки страсти, которые раздаются из-за стен, а стены тут очень тонкие.
В этом городе не особенно приветствуются люди со странностями. Народ здесь весьма консервативный. На улице вполне могут отпустить крепкое выражение вслед, однако никто не рвется их уничтожать или обвинять.
В Империи его бы оштрафовали за нарушение общественного порядка, заставили переодеться и смыть косметику. И только. А если бы дело было в Илонии — отлучили от церкви Света и колесовали… В Халифате им сразу рубили голову. На Ондерйодиск практиковали исправительные работы. В Хине была прямая дорога в «веселый дом».
Лорейну и другим повезло, что они родились в «мире-минус». Но повезло ли, что вообще родились… другими? Вот вопрос. Их, похоже, все устраивало.
Я опасалась столкнуться с людьми Гарсии и другими знакомыми и стала настоящей затворницей. Работа-дом, дом-работа.
Чтобы на что-то жить, я устроилась уборщицей в салон красоты, где работал Лорейн. Ничего такого. Сметаешь чужие волосы с пола, протираешь стекла и зеркала до кристального блеска, чистишь расчески и намываешь раствором все, что только можно. Бегаешь в закусочную за углом, чтобы купить обед для работников салона. К концу дня просто сбиваешься с ног и устаешь так, что хочется лечь и ни о чем не думать, и я этому рада. У меня много вещей, о которых я не желаю думать.
Я злюсь на Рейвена. Злюсь, что тот Рейвен — совсем другой. Злюсь, что мой Рейвен умер и оставил меня. Если бы не он, я бы не отправилась в путь. Жила бы себе своей жизнью. Эйвинд бы не умер из-за меня.
Хотя, нет… Наверное, без путешествия меня бы не было. Я все еще вижу обнаженное скрюченное тело на холодной земле и слышу плач. Та Твигги, которая стояла над телом — это тоже я, в некотором роде.
Еще больше я злюсь на саму себя. Но стараюсь не увлекаться этим и использовать эти полтора года с пользой. Можно изучать медицину по книгам. Можно купить новых крыс, если, конечно, Лорейн не будет против. Много чего можно сделать, пока я тут. Мне давно нужно было взять паузу.
