- Все-таки я прав... - сам себе сказал Карл и взял со стола пергаментный свиток. - Барон, у нас есть для вас предложение.
- Я весь во внимании, сир.
- Должность кондюктора ордонансной роты лейб-гвардейских аркебузиров с приданной к роте лейб-гвардейской артиллерийской эскадрой.
- Рота?
- Да. Основа этой роты - ваши головорезы. До необходимого штата доукомплектуете сами. Подчинение лично нам и де ла Маршу, как капитану всей гвардии. Полное довольствие и экипировка, - герцог, чуть наклонив голову, посмотрел на меня. - Обязанности простые. В случае необходимости умереть за нас.
- Буду счастлив, сир... - В который раз за сегодняшний день стал на колено и вдруг охнув, завалился на бок.
Грудь пронзила дикая боль, в глазах все затуманилось. Я сцепил зубы и рывком встал...
- С вами все хорошо, барон? - Герцог схватил лежавший на столе колокольчик.
- Все нормально, сир... - Перевел дыхание и повторил. - Пустяки, сир...
- Вы ранены? Тогда вам следует отдохнуть. Сделаем так, барон... - Карл положил колокольчик на место. - Я вам даю отпуск. Езжайте в Гуттен и вступайте в свои владетельные права. Я отдам приказание герольдам сопровождать вас, заодно они разберутся там с налогами и щитовыми деньгами. Время отвожу вам на это ровно три месяца. По их истечению вам необходимо вернутся ко двору, и приступить к своим прямым обязанностям по формированию роты. Запомните - ни днем позже. Я на вас рассчитываю.
- Благодарю вас, сир...
А не многовато ли на сегодня милостей? Кажется многовато. Хотя назначение кондьюктором роты лейб-гвардии милость конечно сомнительная. По чести и значимости однозначно да, а вот как по деньгам надо в патенте смотреть. Но все равно много на сегодня.
- Барон, это еще не все... - Герцог поманил меня пальцем. - Идите за мной.
Проковылял за Карлом и очутился в его личной оружейной.
- Это ваше! - Герцог остановился возле манекена, облаченного в полный вороненый готический доспех, покрытый резными золотыми узорами, и указал на него рукой. - Мы жалуем его вам за верную службу.
Ну, ваще...
Ночью долго не мог заснуть. Боль в груди практически утихомирилась, но не давали спать мысли. Толкнул Матильду, сладко сопевшую рядом, и сказал:
- Завтра едем к нам домой.
Фламандка, сонно щурясь, переспросила:
- К НАМ домой?
На секунду задумался и ответил:
- Нет. Ко мне домой. Но там теперь будет и твой дом!
Так точнее будет, и честнее. Мой и ее дом. Но не наш. Совместный дом у меня может быть только с женой. А Матильда увы... Матильда может меня только любить и рожать мне бастардов. Не я сволочь. Время такое...
