В воскресенье утром мать встала чуть свет, чтобы быть готовой к приходу соседей. Вскоре и отец с Жюльеном сошли вниз.
— Это чиновники, они не привыкли вставать спозаранку, — заметил отец.
— Их дело, чего тебе беспокоиться.
— Я и не беспокоюсь, но если день будет хоть сколько-нибудь жаркий, они к двенадцати часам язык высунут.
Ему хотелось поворчать, но мать чувствовала, что настроение у него неплохое. Он даже помог Жюльену достать и принести к месту работы нужные инструменты.
— А что, если мне начать без них? — спросил Жюльен.
— Нет, чего зря стараться, не надо, — возразил отец.
Впрочем, соседи вскоре пришли. Их было всего четверо, и Дюрале объяснил:
— Господин Робен придет только через час. По состоянию здоровья он не может вставать так рано. А потом ему все равно нельзя работать ни лопатой, ни киркой.
— Если я вас хорошо понял, он придет, чтобы поплевать вам на руки, — съязвил отец.
Мужчины рассмеялись.
— Не совсем так, — возразил Дюреле. — Он не может работать и потому позаботится о закуске и выпивке. Ничего не поделаешь, война, надо помогать кто чем может. А кроме того, он будет слушать радио и сообщать нам новости.
Когда соседи отмерили место для щели, которое они выбрали так, чтобы как можно меньше задеть уже засеянные грядки, отец с матерью ушли в дом. Мать отлично видела, что отцу не сидится. Его тянуло к мужчинам, он прислушивался к ударам лопат, к смеху и голосам, но делал вид, будто ничего не замечает. Он оделся и, как всегда по воскресеньям, побрился. Он уже кончил бриться, когда кто-то постучал. Мать открыла дверь. Робен, улыбаясь, поздоровался с ними.
— Я пришел попросить вас еще о двух небольших одолжениях, — сказал он.
— С удовольствием, — отозвалась мать.
— Во-первых, одолжите нам штопор, а потом мы просим вас обоих прийти на пять минут в сад.
— Обоих? — переспросила мать, искавшая в ящике буфета штопор.
— Да-да, обоих, обязательно обоих.
Он взял штопор и, спускаясь по лестнице, добавил:
— Приходите скорей, вас ждут.
Когда он вышел, мать посмотрела на мужа, тот пожал плечами и проворчал:
— Чего еще этому чинуше понадобилось?
— Ладно, идем, там видно будет.
Они вышли в сад, мужчины сидели на каменном бордюре под самой грушей. Посередине дорожки стояла большая корзина, из нее торчали концы ослепительно белых салфеток. В корзине было шесть бутылок белого и красного вина, две коробки консервов, две большие колбасы, пирог и сыр.
