- Ну, что я вам говорила, Федор Николаевич? - Женя сунула в папку свои записи. - Никакой системы у них нет и быть не может. Так, одни разговоры.
- Я в этом не сомневался. Но надо было убедиться, что Зарипов свое обещание не выполнит... Значит, сегодня прокатили нас, Женя. Так, что ли?
- Прокатили! - согласилась Женя. - Только не пойму вас, почему вы не добились, чтобы вам дали заключительное слово?
- Не имело смысла. Все было заранее предопределено. Тем не менее наши дела обстоят не так уж плохо. Ведь Штрайк предложил нам разработать таблицы для прогнозирования мозговых инсультов. Вот и отлично!
- Что же тут отличного?
- А то, Женя, что мы представим таблицы, которые они же забраковали, за то, что в них использовано мало показателей. А теперь они говорят, что мы используем много показателей. Что ж, уточним число и оценки, апробируем и представим в улучшенном виде.
- Для того, чтобы они снова отклонили?
- Это им будет сделать значительно трудней, так как мы сошлемся на рекомендации Штрайка. Не расстраивайся, Женя, нам еще работать и работать...
17
- Дожили! - возмущалась Женя. - Пылевскую избрали доцентом. Ну какой из нее доцент?
- Стоит ли удивляться? - возразил Рябинин. - Не то еще бывает. Вспомни, кого избрали заведующим кафедрой физиологии? Кандидата наук, не имевшего никакого опыта преподавания. А Пылевская все-таки кое-какой опыт имеет. Ничего, не страшно, за спиной шефа продержится. А в общем, дело сделано. Теперь ничего не изменить.
- Знаю. Но жаль Федора Николаевича, в неловком положении он оказался.
- В конце концов он должен был это предвидеть. Ректорат и общественность - сила, которую никому из профессоров не преодолеть. Поэтому его возражения были обречены на провал. Говорят, выступил эффектно. А пользы? Лучше бы промолчал.
- Кому лучше? Ведь он защищал интересы кафедры.
- Кафедра - это нечто неодушевленное и неоднородное. Что, например, потеряли мы с тобой? Да ничего. Я лично при любом исходе ничего не выигрывал, потому что на должность доцента претендовать не мог. А ты в данном случае выиграла, так как освободилась должность ассистента, которую ты можешь занять. В противном случае осталась бы с носом. Пришлось бы искать место где-нибудь на стороне.
- Знаешь, Сергей, твой рационализм мне никогда не нравился. Все учел, все подсчитал. А Федор Николаевич?
- Ах! Ужасно! Душевные переживания. Да неужели ради одних переживаний и уязвленного самолюбия надо отменить конкурс или заваливать Пылевскую? Она, конечно, человек так себе, но все же человек, и ее пожалеть можно. Тем более что нам с тобой это ничего не стоит.
