— Нет, спасибо, — отрезала Нелл. Ей не хотелось, чтобы он бродил по дому. Пусть сидит на месте, так ей будет спокойнее.
Она пошла наверх и там почувствовала, насколько ей легче дышится без него. Когда он рядом, кажется, что на нее что-то давит, ей неловко в его присутствии. Если бы он был не так высок, не так силен, не так красив и в его глазах не было бы этого мерцающего блеска, вызывающего непонятную внутреннюю дрожь…
Нелл велела себе отбросить все эти глупости: надо найти бинты, перевязать раны, дать человеку поспать несколько часов и выпроводить его на все четыре стороны. Это все, что она должна сделать. И если она не отступит от этого четкого плана, не возникнет никаких проблем.
Она быстро нашла бинты и пластырь и вернулась в гостиную.
Его там не было. Он что, сбежал? Но ему не уйти дальше входной двери.
Тогда где же он?
Сердце ее тревожно заколотилось. Нелл кинулась его искать.
Задняя дверь дома была открыта, и через проем она увидела высокую темную фигуру на маленькой террасе.
Нелл недовольно поморщилась, вышла на террасу и, стараясь скрыть раздражение, спросила:
— Что вы здесь делаете?
— Дышу свежим воздухом, — насмешливо ответил он, — и наслаждаюсь тихим вечером.
Ну конечно, подумала Нелл, такой человек должен любить ночь с ее мягким возбуждающим теплом, бархатными тенями, едва уловимыми запахами, мягким шепотом листьев.
Она внимательно посмотрела на стоящего рядом человека. Яркие голубые глаза, глядящие вдаль, казалось, знали и понимали все секреты этой ночи.
— Я думаю, вам лучше вернуться в гостиную, — сказала она решительно.
Мужчина повернулся к ней.
— Сумерки пугают вас? — спросил он, глядя на нее в упор.
— Конечно, нет, — сказала Нелл с излишней горячностью. — Я не ребенок и не боюсь темноты.
— Но вы все время как-то напряжены. — Его голос звучал задумчиво. — Вы уверены, что не боитесь меня, что вас не волнует темнота, тогда отчего такая суетливость?
— Я не суечусь, — упрямилась Нелл.
— А отчего же вы такая пугливая?
— И ничуть я не пугливая.
Да, конечно, это явная ложь. Она напугана, и сильно. Последние две недели бесцеремонная пресса только тем и занималась, что пыталась докопаться до самых сокровенных уголков ее жизни. Репортеры охотились за ней с дьявольским упорством. Но самое страшное то, что Нелл боялась саму себя из-за той решительности, с которой устремилась к удовлетворению своих амбиций. Она делала это так безоглядно, что не поняла и не оценила происходящего вокруг нее.
