— Да, похоже на то. Но я в самом деле слышал шаги.
— Странно, — скривил губы Андо. На его лице появилось озабоченное выражение.
— Ещё бы не странно, — согласился Такэо. — Но может, мне всё это просто примерещилось спросонья? Меня всю ночь мучили кошмары, глаз не мог сомкнуть. Да, не иначе примерещилось!
— А может, я просто прохлопал ушами. Давай я спрошу у Сунады. Он всё за версту видит и слышит.
— Да ну его, — Такэо похлопал Андо по плечу. — Здорово, что тебя пронесло. А я думал о тебе…
— О чём? Что мне кранты? — засмеялся Андо, правой рукой сдавив себе горло. — А по мне, так чем раньше, тем лучше.
— Нет, не об этом, — ответил Такэо. — О твоей жизни. Обо всём, что ты мне рассказывал: о доме на Канде, о твоей матери, о лагере в Гумме и о прочем… Короче, о том, как ты жил.
— Ну и как я жил?
— В том-то и вопрос.
Они переглянулись и на миг задумались, словно перебирая в памяти события из жизни уже умершего человека. Но Андо тут же отвёл глаза, и взгляд его бездумно заскользил вокруг, перескакивая с одного предмета на другой: с греющихся на солнцепёке товарищей на небо, с неба на виднеющиеся вдали городские небоскрёбы… Думать он не очень-то и умел.
— Послушай, — снова дружески заговорил с ним Такэо, — не помню когда, но ты мне говорил, что в новом рождении хочешь стать красным тюльпаном.
— Красным тюльпаном? Кто?
— Ты! — Такэо был вне себя от возмущения. — Неужели не помнишь?
— Да не мог я такого сказать! — Андо снова скривил рот, потом неожиданно расхохотался. Совсем как человек, который долго терпел щекотку, но наконец не выдержал.
— Что это с тобой сегодня, Кусумото? Ты сам на себя не похож. Наверное, и в самом деле ещё не совсем проснулся.
— Да? — Такэо печально взглянул на смеющегося юношу. — Что ж, может, ты прав. И всё же, кем бы ты хотел стать в следующем рождении?
— Уж во всяком случае не человеком, — живо ответил Андо, радуясь, как ребёнок, которого попросили отгадать загадку.
— Смотри-ка! — Такэо улыбнулся. — Так кем же тогда?
— А никем. В гробу я всё это видел!
— Ну вот, приехали!
— Куда приехали?
— Я имею в виду, что дальше этой идеи ты продвинуться не способен.
— Ну, идеи не для меня. Нет у меня никаких идей!
— А вот и есть! — сдвинув брови, сказал Такэо.
— Ха-ха! Да пошёл ты! Что это с тобой сегодня, в самом деле?
Андо расхохотался. Смеялось всё его белокожее, с большими глазами лицо. Обычный городской парень, таких, как он, в кожаных куртках и вельветовых брюках сколько угодно. Единственное, что отличает этого от других, — клеймо убийцы, приговорённого к смертной казни. Это клеймо и прекрасное юное тело не подходили друг к другу, вступали в непримиримое противоречие. Наверняка кто-то и о нём так думает. У Такэо возникло жгучее желание схватить что-нибудь твёрдое и шарахнуть о землю, чтоб разлетелось на куски, и он пнул ногой асфальт. Но его нога тут же была отброшена синевато-чёрной сухой преградой.
