А может, и вовсе нет. Эти ребята – пришлые, местные не обязаны за ними приглядывать. Так что пропасть они могут куда проще, чем письмо какое-нибудь.
Он включил стояночный тормоз, машина резко дернулась и остановилась, привычно поскрипывая.
Дом Эммау Пит оказался хорошо отремонтированным крафтсмановским домиком, с садиком спереди, но не таким ухоженным, как висячие горшки с цветами на его крыльце. Сейчас там были исключительно лиловые и розовые петуньи, поскольку все остальное уже завяло. И эти завянут, где-нибудь перед Днем Благодарения. Но пока что они оттеняли белый домик с серой крышей, словно сигнализируя, что дом жилой. Что о нем кто-то заботится.
Килгор осторожно наступил на ступеньки, убедился, что они достаточно прочные, поднялся и постучал в выкрашенную в красный цвет дверь.
Из-за двери доносилось бормотание телевизора, вроде бы местные новости. Скрипнул стул, потом доска, послышались шаги, и в крошечном окошке, заменяющем дверной глазок, появился глаз.
Но дверь не открыли.
– Кто там?
Килгор постарался придать себе максимально вежливый вид, сложил руки на груди и слегка ссутулился, чтобы скрыть свой немаленький рост.
– Прошу прощения, мэм, мне нужно увидеться с Эммау Пит. Это не вы, случайно?
– А тебе-то зачем?
– Я Килгор Джонс. Мы сегодня утром по телефону разговаривали.
– Точно, припоминаю. Большой ты сукин сын, а?
– Мне так часто говорят.
– И что тебе тогда надо? Ты же не из патрульных, это я помню.
– Я автомеханик из Чаттануги.
Глаз в окошке прищурился.
– Расследующий случай случайно утонувшего…
– Не утонувшего, мэм. Того, что это вызвало.
Он услышал щелчок. Повернулась дверная ручка, и дверь со скрипом приоткрылась на дюйм.
– Ты меня заинтересовал, здоровяк. Не обмани мои ожидания.
Она открыла дверь, и Килгор ее увидел. Невысокая, пожилая, но не старая. С седыми волосами и яркими глазами, в опрятном синем платье и серых тапочках.
– Ты же не ясновидец, а?
– Нет, мэм. Я не вижу и не ощущаю ничего, кроме того, что видно обычным зрением.
– Значит, боец. Раз не ясновидец.
Она вздохнула и распахнула дверь одним движением руки в запястье.
– Тогда проходи, наверное.
Отойдя в сторону, чтобы пропустить его, она развернулась и неспешно пошла по заставленному вещами дому. Не захламленному и грязному, просто до отказа набитому необходимыми пожилой барахольщице вещами. Стопки книг о Гражданской войне и Диком Западе из «Тайм Лайф», серии книг о паранормальных явлениях восьмидесятых годов, статуэтки, местные и заморские, колокольчики, привезенные из туристических поездок, коллекционные ложки с эмблемами, фотографии родных и близких в рамках, занимающие все свободное пространство на стене, несколько аккуратно расставленных чайников, прихватки, ряды кофейных кружек на крючках у полок, домотканые шерстяные платки с яркими незатейливыми узорами, занавески из старых простыней, рождественские картинки деревень с людьми, катающимися на коньках, почтовыми отделениями и станциями железной дороги, домашними животными, машинами. И гирлянды на каждой двери.
