Знаменитость стоит по центру с собранной сумкой:
– Я тебе тут оставил кое-что.
Сказал, и пошёл, перекинув сумку через плечо.
Ничего не понимая, подхожу к столу. На столе лежит белый альбомный лист, беру его в руки, переворачиваю. На обратной стороне тонкой чернильной линией нарисован грустный человечек в длинном колпаке. Рядом стоят заглавные буквы автографа.
Две недели назад я узнала, что он рисует, и мне понравились его работы. На следующий день я попросила:
– Нарисуйте, мне, пожалуйста, картинку на память.
Он замялся, ответил что-то невнятное. И вот теперь, спустя полмесяца, у меня в руках этот рисунок. Я счастливо прижимаю его к груди. Он сделан для меня. Сердце мне заливает горячей благодарностью. Казалось бы: ну что здесь такого – картинка и картинка? Но меня накрывает волной любви к знаменитости. Не забыл про меня. Чувствует.
Возвращаюсь к Ивану. В гримерке горит свет. Юля собирает раскиданный по частям театральный костюм. Ивана нет.
– Где он? – спрашиваю её.
– Ушел. – отвечает, – Выскочил как ошпаренный. Даже деньги забыл. Вот три тысячи. На столике лежали. Отдай ему.
Юля протягивает мне купюры. Меня душит смех.
– Может, это чаевые? – веселюсь я, – нам троим – тебе, мне и Оле?
– Может быть! – смеётся Юля, – Но ты все-таки спроси!
Я беру деньги, выхожу в коридор, спускаюсь по лестнице, попадаю во двор.
Вижу, как Иван заскакивает в машину. Машина отъезжает. Деньги остаются у меня в руке, я смотрю ему вслед. Такого еще не было: ни до свидания, ни прощай. Вообще-то нам надо было ещё обговорить время отъезда, номер поезда, выезд из гостиницы…
Сбежал после поцелуя как последний заяц.
Я смеюсь в голос, пытаясь сдерживаться.
Монтировщики грузят декорации, если я начну хохотать тут во всю ширь, придётся что-то объяснять.
Я всё еще не могу поверить в то, что он вот так от меня удрал.
Чума, просто чума.
Из театра во двор выходит с большой сумкой знаменитость. Не заметив меня в темноте, проходит мимо, к машине.
Я, всё еще продолжая смеяться, кидаю ему в спину:
– Вот так и уйдёте, не попрощавшись? Целоваться не будем?
Мне становится еще веселее: всё-таки три порции виски во мне играют, плюс сбежавший Иван. Мне все происходящее кажется гомерически смешным.
Знаменитость останавливается. Возвращается ко мне. Резким движением захватывает мой затылок, с силой прижимает к себе, жёстко целует в губы. От неожиданности я немею, сжав плотно рот, дёргаюсь от него в сторону. Он отпускает меня, уходит молча к машине.
