Щёки у меня горели. Любимый молчал, насупившись, не отрывая от экрана тяжёлого взгляда. Мне хотелось провалиться сквозь землю. Ну, или по крайней мере, выключить фильм, сказать: давай сделаем вид, что мы его не смотрели?
На это не хватало решимости. В голове шарахалась трусливая мысль: а вдруг обойдётся?
Где-то на середине он недовольно засопел и, взбив подушку, от экрана отвернулся.
– Спать уже хочешь? – заискивающим голосом спросила я, – давай выключим?
Он пробормотал что-то нечленораздельное.
Я с облегчением щёлкнула пультом. В наступившей темноте он властно притянул меня к себе и впился в мои губы жестким поцелуем. Я с готовностью поддалась.
Полностью признав свою ошибку, я подтверждала его доминанту как могла, абсолютным подчинением.
«Слава Богу, не сердится»…
Когда доминанта была подтверждена, а мой любимый возвратился в постель после душа, благоухая новокупленным гелем, я решила, что проблема исчерпана и потянулась поцеловать его на сон грядущий.
– Отстань, а? Дай поспать… – сказал он самым мерзким своим тоном, на который только способен.
Я отпрянула так, точно мне со всего маху засветили между глаз. Искры, по крайней мере, посыпались.
– Да не вопрос, – сказала я и ушла от него на другую сторону дивана.
Он повернулся спиной.
Первый и единственный раз мы спали порознь, с дотошностью соблюдая каждый сантиметр чужой территории. Я лежала, отвернувшись к окну, без сна, чувствуя развёрнутую между нами пропасть середины дивана. И ждала, когда же, забывшись, он обнимет меня. Не забылся. Не обнял.
Утро разбудило звоном будильника.
Я, не проснувшись, потянулась к нему. Он, чмокнув не глядя, попал губами мне в ухо и отодвинул меня в сторону:
– Ну, всё, всё. Надо вставать. Времени мало.
И, встав с постели, пошёл в ванную.
Я – обалдевшая – осталась лежать.
Такого не было никогда.
Меня наказывали.
Когда он вышел из ванной, я подошла голая, вытянувшаяся в струнку. Подошла и поцеловала его в губы. Он замер.
Я спросила:
– Ты уверен, что у тебя нет на меня времени?
– Да, конечно, – ответил он. Обошёл меня, как посторонний предмет, и прошлёпал в кухню.
До его выхода из дома оставалось полтора часа.
Меня наказывали.
Я пошла в душ.
Когда вышла, он вернулся в ванную и закрыл за собой дверь. Опять зашумела вода.
Я оделась. Накрасилась. Самое время было уходить. Тем более, что не выходящий из душа хозяин квартиры явно мне на это намекал.
Я подумала: обойдёшься.
Выйдешь, и я спрошу тебя: какого чёрта ты себя так ведёшь.
