Черные глаза неизвестного с любопытством осматривали Володю. Какой-то миг оба молчали, изучая друг друга. Володя понял, что это японский рабочий. Сероглазый, загорелый, с непокрытой головой стоял он перед юношей и сам, наверное, испуганный их неожиданной встречей.
— Здравствуйте! — первым поздоровался на японском языке Володя.
Японец почему-то быстро оглянулся вокруг и только потом ответил на приветствие.
— Кто ты? — спросил он у юноши. — Ты русский?
Володя молчал. Рабочий, наверное, заметил, что юноша смутился. Он подошел ближе, заглянул снизу в Володины глаза и шепотом сказал:
— Я знаю, кто ты.
Володя быстро глянул на японца.
— Я знаю, — говорил тот дальше. — Вчера на лесоразработки приезжал полицай и всех спрашивал, не видели ли мы молодого русского… преступника, который бежал из тюрьмы… Нет, нет, я знаю. Он говорил о тебе…
Володя видел, что врать нет смысла. Наоборот, здесь надо говорить правду. Если японец захочет его выдать — ничто не поможет.
— Да. Я из Советского Союза, — сказал юноша.
Японец пристально глянул на него.
— Я думал, что ты — из белых. Я не знал, что ты из Советского Союза!
На его лице ясно проступили теперь и радость и большая тревога. Он глянул на ноги юноши, на его крайне истоптанные башмаки, из которых выглядывали исцарапанные, окровавленные пальцы, на разодранную одежду и щелкнул языком.
— Плохое дело, — сказал он. — Ты далеко не убежишь. Ты, наверное, голодный?
Володя понимал любое его слово.
— Да, я голодный, — ответил.
Тогда японец еще раз пристально осмотрелся на все стороны и подал Володе знак следовать за ним.
Они шли час или два. Впереди — японец, за ним — Володя. Японец успел рассказать, что он — дровосек, старшина артели, что его зовут Окума и что сегодня он белой краской помечал деревья, которые завтра должны спилить дровосеки.
Вскорости Володя услышал свист и визг механической пилы, подсекающей ствол. Донеслись голоса людей. Юноша встревожился.
— Не бойся, — успокоил Окума. — Хозяина нет, приказчика нет. Они наведываются нечасто. А рабочие не выдадут, верь мне, как ясному солнцу на небосводе. Я знаю своих товарищей. Не бойся.
Он привел Володю в небольшой деревянный барак.
— Наша артель — двадцать человек. Все живем здесь. Я — Окума. А ты?
— Иван, — ответил Володя. Это имя японцу более легкое было произносить.
— Иван! — весело повторил Окума. — Иван! Советский Союз! Совєто!
Он поставил перед Володей чашку с патто — едой из квашеных бобов. Юноша жадно набросился на еду.
