— Нет времени лучше настоящего, — предложил он.
Ретиф оценивающе посмотрел на две пузатые бутыли, зеленую и янтарную, обе пыльные, с выцветшими наклейками и прикрученными проволокой почерневшими пробками.
— В Корпусе косо смотрят на пьянство при исполнении служебных обязанностей, мистер Арапулос, — указал он.
— Это не пьянство, а просто вино, — Арапулос снял проволоку и высвободил пробку. Та медленно поднялась, а затем, с хлопком, вылетела. Арапулос ловко поймал ее. Из бутылки поплыли ароматные пары. — Кроме того, если вы не присоединитесь ко мне, то заденете мои чувства.
Он подмигнул.
Ретиф взял со столика рядом с письменным столом два бокала с тонкими стенками.
— Однако, если поразмыслить, мы также обязаны стараться не нарушать странных туземных обычаев.
Арапулос наполнил бокалы. Ретиф взял один, понюхал жидкость густого охряного цвета, попробовал ее, а потом изрядно отхлебнул. И задумчиво посмотрел на Арапулоса.
— Хммм, на вкус похоже на соленые пеканы, с подспудным привкусом марочного портвейна.
— Не пытайтесь его описать, мистер Ретиф, — посоветовал Хэнк. Он набрал вина в рот, пропустил сквозь зубы и проглотил. — Это вино Вакха, вот и все.
Он подтолкнул к Ретифу вторую бутылку.
— У нас на родине в обычае перемежать красное вино черным.
Ретиф отложил сигару, снял проволоку, подтолкнул пробку и поймал ее, когда она вылетела.
— Не поймать пробку — к неудаче, — кивнул Арапулос. — Вероятно, вы никогда не слышали, какая беда приключилась у нас на Лавенброе несколько лет назад?
— Не могу сказать, чтобы слышал, Хэнк, — Ретиф налил в новые бокалы черного вина. — За урожай.
— У нас на Лавенброе много всяких минералов, — объяснил, глотая вино, Арапулос. — Но мы не намерены губить ландшафт, добывая их. Нам нравится сельское хозяйство. Так вот, лет десять назад некоторые наши соседи высадили войска. Сочли, что они лучше нас знают, что делать с нашими минералами. Хотели вести открытую добычу и плавить руду. Нам удалось убедить их в ином. Но на это потребовался целый год, и мы потеряли много людей.
— Очень жаль, — искренне посочувствовал Ретиф. — Я бы сказал, что это больше похоже вкусом на жареное мясо с воздушной кукурузой на основе рислинга.
— Это поставило нас в тяжелое положение, — продолжал Арапулос. — Нам пришлось одолжить деньги у планеты под названием Кроани, заложили свой урожай; пришлось нам также начать экспорт произведений искусства. Покупателей, естественно, навалом, но когда создаешь что-то для посторонних — это уже не то.
