Меня зовут как командира экипажа самолёта «ТУ-104» представиться Ю. А. Гагарину. Я жму ему руку и смотрю на его молодое, красивое, типично русское лицо, в котором отражаются одновременно железная воля и душевная мягкость, сила и одухотворенность, скромность и жизнерадостность. Таким я его и представлял — Гагарин оказался необычайно славным парнем.
Самолёт переполнен. С нами летят студенты из ОАР — довольно шумный народ, не менее экспансивные туристы из Южной Америки, итальянцы, французы, а также группа советских граждан, направлявшихся в Италию.
Все узнали, что их спутник — сегодня самый знаменитый человек на Земле. Ещё не успели мы полностью набрать заданную высоту, как чуть ли не все пассажиры бросились к носу самолёта, чтобы приветствовать Юрия Алексеевича, получить от него автограф, запечатлеть его на фотоплёнке.
Подумать только, как повезло пассажирам самолёта № 42389, рейса № 05, — встретиться с космонавтом, да ещё на высоте в девять тысяч метров!
Шум, гам, все сгрудились в первом салоне, где сидел космонавт. Может быть нарушена центровка самолёта. Пришлось, в целях безопасности, наводить порядок — настойчиво просить пассажиров занять свои места. Вот пробивается вперёд коренастый корреспондент чехословацкой газеты «Руде право». Он спешит сделать снимки: ведь рейс, соединяющий две столицы, — Москву и Прагу, длится немногим больше двух часов.
Надо что-то делать. Выход найден! Приглашаю Гагарина в пилотскую кабину и захлопываю дверь.
И здесь ему нет покоя. Молодой ещё лётчик Владимир Александрович Нефёдов не то в шутку, не то всерьёз спрашивает, как ему записаться в космонавты.
— Сколько вам лет?
— Тридцать два.
— Парень вы вроде крепкий, и ростом подходящий, не выше меня… Пишите заявление! — в тон ему отвечает Гагарин и фотографируется на память с будущим космонавтом.
Штурман допытывается, не нарушал ли воздушные пространства разных государств космический корабль «Восток», пересекая все земные границы мира.
— Думаю, что нет, — улыбается Гагарин. — Воздушное пространство по международным правилам считается до высоты полёта артиллерийского снаряда. Я летел раз в тридцать выше, чем идёт «ТУ-104», а во сколько раз выше снаряда — и сказать не могу. Мне довелось облететь земной шар без всяких разрешений и виз, но за границу по приглашению направляюсь впервые. И, представьте себе, волнуюсь даже больше, чем во время космического полёта.
Я заметил, каким взглядом поглядел Гагарин на приборную доску, и, как лётчик, сразу понял его. Каждому пилоту хочется поближе познакомиться с новой машиной.
