Перевязав кое-как ногу, дядя добрался до той деревушки, куда был направлен в разведку. Беляков, к счастью, там не оказалось.
В части же полковой фельдшер, осмотрев рваные раны на дядиной ноге, только покачал головой.
— От беляков уберёгся, а на серяков напоролся, — сказал он. — Ну ничего, ещё плясать будешь!
— Я и сейчас поплясать не прочь, — шутил дядя Вася, заканчивая рассказ. И, подумав немного, добавил: — А растеряйся я в тот раз, и не слушать бы вам сегодня этой истории…
Дядя был человек смелый и волевой. В его рассказах не было ни тени бахвальства. Человек наблюдательный, он заметил, что я трусоват, боюсь темноты; с тех пор он в самые тёмные ночи начал таскать меня на рыбалку или брал с собой в лес. Он заготавливал брёвна для постройки избы и нарочно задерживался там до темноты. Когда на обратном пути он быстрыми шагами уходил далеко вперёд, я оставался один и бегом догонял дядю.
Но вот я смог доказать, что я не трус. Случай для этого вскоре представился. У нас в Гришкове повальным увлечением молодёжи были качели.
С завистью мы, ребятишки, наблюдали за отчаянными смельчаками. Раскачавшись и поднявшись высоко над перекладиной качели, они описывали полный круг. Дух захватывало, когда качающийся оказывался в «мёртвой точке», повиснув в воздухе головой вниз.
Я начал тренироваться на качелях по ночам, взлетая с каждым разом всё выше и выше. И вот настал день моего торжества. На глазах у собравшихся парней и своих сверстников я описал полную окружность в воздухе. Правда, зрители не знали, что, достигнув «мертвой точки», я едва не свалился с качелей. Дядя похвалил меня за смелость, но посоветовал больше таких проверок храбрости не делать.
Смеясь, он сказал:
— Вот если ты, Паша, будешь лётчиком, тогда петляй себе на здоровье! У авиаторов, говорят, такое дело «мёртвой петлей» называют.
Впрочем, дядя не мечтал видеть меня лётчиком. Ему больше хотелось, чтобы я стал инженером.
— Закончишь четыре класса, возьму тебя с собой в Москву, — обещал он. — Там и будешь учиться, пока инженером не станешь. А я на стройке работать буду.
Не суждено было ему увидеть меня ни инженером, ни лётчиком— несчастный случай унёс его от нас навсегда. Утром, спеша на работу, он садился в поезд на ходу и попал под колеса…
