Иначе — верьте мне — ей трудно угодить.
Что с вами? Или вас коснулось вдохновенье?
Поэт
Иди других ищи себе рабов:
Мне высшие права природа уделила.
Предам ли на позор высокий дар богов? Продажна ли певца святая сила?
Чем трогает сердца восторженный поэт?
Какая сила в нем стихиями владеет?
Не та ль гармония, что в сердце он лелеет, Которою, творя, объемлет он весь свет?
Когда природа-мать движеньем равнодушным Нить вечную влечет веретеном послушным, Когда все сущее, сменяясь каждый час,
В нестройный, резкий хор сливается вкруг нас, Кто звуки мерные в порядке размещает,
Чьей речи верный ритм живителен и тверд? Кто единичное искусно обобщает,
Объединяя все в торжественный аккорд?
Кто бурю выразит в борьбе страстей кипучей, В теченье строгих дум — зари вечерней свет? Весны роскошный лучший цвет К ногам возлюбленной бросает кто, могучий?
Кто цену придает незначащим листам,
В прославленный венок вплетая листья эти? Кто стережет Олимп, кто друг и связь богам? Мощь человечества, живущая в поэте!
Комик
И долг ваш — эту мощь на деле применить! Итак, ловите же минуты вдохновенья,
Как ловит ловелас предлог для похожденья! Угодно ль, например, любовь изобразить? Случайно сходятся — взаимное сближенье, Затем — свидания, надежды, опасенья;
То счастье близко к ним, то вновь уходит вдаль, То ревность, то боязнь, то радость, то печаль, — Глядишь — готов роман. И так-то все на свете. Смелей лишь черпайте из жизни всех людей — И для задуманной комедии своей Не будете нуждаться вы в предмете.
Всяк испытал, конечно, чувства эти,
Но редкий знает, сколько в них чудес!
Где ни копните — тут и интерес!
Картина попестрей, поменьше освещенья Да искра истины средь мрака заблужденья,
И смотришь — славное сварили вы питье,
По вкусу каждому: в нем всяк найдет свое.
Цвет юности идет сюда, мечтая,
Что откровенье в пьесе он найдет,
И нежных душ чувствительная стая Меланхоличной пищи сердцу ждет;
В одном одну мечту, в другом другую будит Рассказ искусный ваш, и каждый зритель будет, Ручаюсь, вашей пьесой восхищен:
Что в сердце у него, то в пьесе видит он!
Они еще не прочь и плакать, и смеяться, Возвышенное чтить и блеском восхищаться.
Кто пожил, на того не угодишь ничем,
А тот, кто не созрел, доволен будет всем!
Поэт
Отдай же годы мне златые,
Когда и сам я был незрел,
Когда я песни молодые,
Не уставая, вечно пел!
В тумане мир передо мною Скрывался; жадною рукою Повсюду я цветы срывал И в каждой почке чуда ждал.
Я беден был — и все, что надо Для счастья чистого, имел:
