Или смилостивилась?
Бойтесь данайцев.
Счастье требует осторожности.
Он приподнялся и увидел, как от противоположного берега скользнула в реку оранжевая лодка-трехсотка и в ней двое.
Движения их были настолько слаженными, что Коляня и рта не успел раскорыть, а лодка уже была на середине Огонера и резала волну прямо на их лагерь.
От неожиданности он сначала растерялся.
Стрелять по лодке… А если там вполне нормальные люди — геологи, рыбинспекторы, да мало ли кто?
Затаиться? Это самое правильное, конечно, сиди и смотри, а при необходимости вмешаться всегда можно. Но Виктор с Иркой спят!
Он поднял стволы вверх и нажал на курки. На языке всех охотников и рыбаков дублет — сигнал опасности и беды.
Утреннюю безмятежную тишину прорезал ружейный гром. И тут же с интервалом в секунды на месте их лагеря ударили два сухих выстрела — из карабина. Затем пуля свистнула над головой Коляни, и с запозданием раздался третий выстрел.
— Влипли, — похолодел Коляня. — Это даже не милиция, а похуже.
Он понял, что первые выстрелы предназначались для его компаньонов. И что пришла его очередь. С «ижевкой» против карабина на голой как ладонь косе он обречен.
Как бы подтверждая эту простую мысль, опять свистнула пуля, но карабину уже вторило ружье. Стрелок забирал от тайги, отсекая ему путь к отступлению.
Коляня беспомощно огляделся. Коса в этом месте делала крутой изгиб, и вольно или невольно он сам себя загнал в ловушку. За спиной мощно и равнодушно ревел ледяной поток.
Выбора не было, и когда очередная порция свинца расщепила дерево над его головой, Коляня в два прыжка достиг берега и кинулся в воду.
Подбежавшие через минуту стрелки угрюмо оглядели реку.
Один из них, постарше, в обычной геологической энцефалитке, из которой только рыжая борода выглядывала, матюкнулся:
— Туды мать! Как это мы его упустили?
Второй, чернявый, в маскировочном костюме, повел стволом карабина, будто ожидая, что вот-вот из волн вынырнет его мишень.
— Херня! В такой воде он уже покойник!
— А Коту что скажем?
— Грохнули, мол, уже в воде.
— Не, мне своя голова дороже. Ты вот что, пока я приберусь, садись на лодку и спустись на пару километров.
— А назад — на моторе?
— Ничего, по бережку поднимешься. Мне все равно — пока яму выкопаю, то да се.
— Че яму, че яму, — загорячился молодой. — Камни на ноги — и в воду. Кто и когда найдет.
— Дурак. Река завтра высохнет, все покажет. Медведь найдет, а если медведь найдет, то и человек может.
Через полчаса, волоча за собой по мелководью лодку, молодой вернулся. На молчаливый вопрос напарника устало доложил:
