Дядя Алекс внимательно смотрел на меня. Похоже, он немного нервничал и не знал, как продолжить разговор. Он посмотрел в сторону, как будто боясь моей реакции:
— Она психиатр. Помогла мне после развода. Я знаю, психиатры — это что-то из девяностых, но повторяю: она лучшая в мире. Думаю, она сможет тебе помочь.
— А где она живет?
— Здесь. В Лондоне. Я тебя отвезу.
Мне не хотелось ехать. Мир снаружи вдруг показался мне пугающим:
— Со мной все в порядке. Просто хочется остаться здесь.
— Ну, мы никуда не спешим, — ответил он, — торопиться некуда.
Он сказал это таким голосом, что я сразу расслабилась. И стоило мне немного отпустить напряжение, как я сразу выпалила:
— Нет, я, пожалуй, лучше встречусь с ней сейчас.
— Она не ездит к клиентам на дом. Даже если предложить ей миллион союзных долларов, она все равно откажется.
— Это неважно.
Дядя Алекс заправил мне за ухо выбившуюся прядь, как раньше это делал папа, и я заметила, что в его глазах стоят слезы.
В дверь постучали. Этот звук заставил меня вздрогнуть, несмотря на нейродетекторы. Дядя Алекс встал, чтобы посмотреть, кто там. На пороге показалась женщина-Эхо, та самая, с веснушками. Мадара, созданная, чтобы быть солдатом. Она держала в руках полотенце. Я снова сняла детекторы. Хотелось самой понять, что она собой представляет, а может, и разобраться, что же все-таки произошло прошлой ночью.
— Мы пропололи клумбы, господин, — проговорила она пустым, как у всех Эхо, голосом. — Купить одежду для девочки, как вы велели раньше?
— Да, Мадара. Она ей понадобится.
На долю секунды перед моими глазами появилась Алисса, держащая кухонный нож. Должно быть, я схватилась руками за лицо, потому что детекторы оказались на полу, а меня затопила волна паники.
Я стремглав бросилась от них и, пробежав через всю комнату, едва не вылетела в окно. Посмотрев наружу, я увидела светловолосого юношу Эхо, который смотрел на меня, и в этот раз я не смогла сдержать крик. Я кричала, как и прошлой ночью. Дядя Алекс захлопнул дверь и подбежал ко мне. Он крепко обхватил меня, пытаясь надеть детекторы, но они соскальзывали.
В моей голове эхом отдавались мамины слова:
— Все в порядке, Алисса, мне нравится проводить время со своей дочерью.
А дядя Алекс пытался успокоить меня, повторяя:
— Все будет хорошо.
Но уже ничто и никогда не могло быть хорошо.
