наконец-то нашёл ублюдка, но... Совсем с ума сошёл! Ты ведёшь себя не как нормальная лошадь, вот
и решил, что на самом деле ты не кобыла, а человек заколдованный. Идиот я, правда?
Я с остервенением закивала, игнорируя обиду и дрожащие от пережитого конечности.
Да-да! Я человек! Человек я! Наконец-то понял, придурок недогадливый! Пусть хоть так, но зато
понял!!!
– Вот и ты согласна, что идиот, – усмехнулся он горько.
Оторопев от трактовки моего одобрительного дёрганья, я всхлипнула и сползла по стволу вниз. Да
что это такое-то, а? Сколько можно?! Не задумываясь, покрутила пальцем, в смысле копытом, у виска
и замерла, узрев собственную ногу. Она была покрыта пятнами удивительно мерзкого грязно-бурого
оттенка. Прям, как тот куст, которому угрожал Вонючка. Вот я попала...
Зачем полезла вперёд?! Лежала бы себе под кустиками с припасами в обнимку. Солёное мясо – не
шашлык конечно, и не роллы в соевом соусе, но в случае чего пару недель точно протянула бы, а там,
глядишь, придумала бы чего.
Нет, пожалела экспериментатора разукрашенного, припёрлась! Кретинка об угол долбанутая! Сныть
привявшая! И так далеко не красавица была, даже лошадь из меня так себе, а теперь ещё и такой
масти, что краше в гроб кладут!
Глаза защипало. В груди что-то заныло и я, всхлипывая и икая, разревелась. Слёзы катились по
морде и одна за одной падали на землю. Капли скатывались по желтоватым травинкам и исчезали
где-то внизу. Так обидно было, что и не высказать... Так горько...
– Э-э-э... Ты чего?!
В скрипучем, словно столетний диван, голосе уродца послышалось такое растерянное недоумение,
что только хуже стало. Даже пожаловаться некому! Вернее ‘кому’ есть, но не понятно как! Да ладно
слова, хоть бы обнял кто! А тут только зомбя гниющая, к которому прикоснуться отвратно до жути.
Какое уж ‘поплакаться в жилетку’?
Опустив голову к самой земле, я сжалась в комочек. Как умудрилась заслонить глаза передними
ногами, сама не знаю. Как завыла белугой, не слышала. Даже беготню и полуистерические
причитания горбуна воспринимала, как нечто само собой разумеющееся.
Даже и не помню, когда я так от души в последний раз ревела! Кажись, после последнего гос.
экзамена в институте. Только тогда реальной причины завывать не было. Переволновалась просто
слишком, вот и сорвалась, а сейчас...
– Прости! Прости меня! Тебе больно? – Алехандро подошёл практически вплотную и буквально
стонал. – Что с тобой?! Не плачь, пожалуйста, что хочешь для тебя сделаю! Послали же боги
