— Это же не наши самолеты! — закричал я в ужасе.
Маленькая Эва заплакала.
— Прага эвакуировалась, на нас напал враг! — догадался я. — Атомная война! Так вот почему все дома опустели!
У меня подкосились ноги. Ужасная картина мучительной огненной смерти приковала меня к месту.
Эвичка непонимающе смотрела на меня большими, полными слез глазами и тихонько всхлипывала. Я схватил ее на руки, бросился под арку ближайшего дома и пробежал по темному коридору на тесный дворик, куда, очевидно, редко заглядывало солнце. В углу возле винтовой лестницы виднелись мрачные, кованые двери. Я стремительно открыл их и, освещая себе путь фонариком, быстро спустился в подвал.
«Снова лезу под землю, как крот», — мелькнуло у меня в голове.
Девочка стала кричать:
— Я хочу домой! Я боюсь!
Я забрался вместе с ней в самый дальний угол подвала и сел спиной к входу, скорчившись над беспомощной фигуркой, чтобы защитить ее от радиоактивного излучения.
Это были ужасные минуты, наверное, самые ужасные в моей жизни. Я ждал взрыва. Бежали минуты, прошел час. Эвичка умолкла. Она только дрожала и тихонько всхлипывала. Я прижал ее к себе и неожиданно сам расплакался.
Эвичка вдруг перестала всхлипывать.
— Почему ты так боишься? — прошептала она мне в самое ухо, словно опасаясь, что ее кто-нибудь услышит.
— Ты еще этого не поймешь, ты не знаешь, что такое война, — отвечал я ей тоже шепотом.
Через полчаса я наконец решился: закутал девочку в свою куртку и стал медленно подниматься по сырым ступеням.
Мальтезская площадь была по-прежнему пустынна. Небо потемнело. Часы на башне Микулашского храма пробили девять.
Я бросился по направлению к Карлову мосту.
— Почему ты меня несешь на руках, дядя? Ведь я умею ходить сама! Ты только опусти меня на землю, вот увидишь, — болтала Эвичка, которая мигом забыла о тяжелых минутах в подвале.
— Ладно, — согласился я, — только куртку не снимай и ни о чем не спрашивай.
Мы пробежали через Велькопреворскую площадь. Лихорадочно работающий мозг приказывал: скорее к людям! Только бы быть вместе с другими людьми!
Еще минута отдыха под кривой лестницей — и мы уже бежали по Карлову мосту. Нигде ни одной живой души. Шум плотины только подчеркивал мертвую тишину города…
И тут от Карловой улицы до нас долетели смех, чьи-то веселые голоса.
Из-за угла вышла шумная компания юношей и девушек. Я смотрел на них, как на привидения. Сколько людей сразу!..
Веселая компания быстро приближалась к нам. Я уже открыл рот, собираясь спросить, почему Малая Страна так безлюдна и что вообще происходит, но в последний момент почему-то передумал.
